«Единство веры служит…

«ЕДИНСТВО ВЕРЫ СЛУЖИТ ПРОЧНОЙ СВЯЗЬЮ МЕЖДУ РОССИЕЙ И ГРЕЦИЕЙ»

Секретная инструкция Действительному Статскому Советнику Ону

Выходец из старинного молдавского дворянского рода Михаил Константинович Ону (1835-1901) – личность достаточно известная в истории российской дипломатии. Окончил Лазаревский институт восточных языков. Будучи студентом, начал службу в Министерстве иностранных дел при миссии в Константинополе, затем в должности 1-го драгомана (переводчик с восточных языков) участвовал в заключении Сан-Стефанского мирного договора 1878 года. Назначен советником посольства в Константинополе. В дипломатических кругах получил известность как великолепный знаток языков и культуры восточных стран, особенно Османской Порты. С 1889 г. — чрезвычайный посланник и полномочный министр в Греции. В 1890 г. прикомандирован к Наследнику Цесаревичу Николаю Александровичу в его путешествии на Восток. Сопровождал Августейшего путешественника от Триеста по Египту и Индии вплоть до Цейлона (расстались в Коломбо).

Во многих биографических справках о М.К. Ону, переписанных, как под копирку, кочуют одни и те же ошибки. Например, такая: «Попытки Ону держать цесаревича, а также вел. князя Георгия Александровича и греческого принца Георга, также участвовавших в путешествии, под строгим контролем и в рамках приличий приводили их к постоянным конфликтам с «гувернером». После серьезной травмы, полученной (Великим Князем) Георгием Александровичем на борту броненосца, Ону возвратился с ним в Европу» (См.: сайт «Дипломаты Российской Империи» (http: //www. rusdiplomats. narod.ru/ onu-mk. html).

Во-первых, в документальных источниках не удалось найти сведений о какой-либо травме Великого Князя Георгия Александровича, полученной на борту «Памяти Азова». У него обнаружилась болезнь легких, которая позже и сведет его в могилу. В письме Императора Александр III своему Сыну Цесаревичу Николаю Александровичу от 4 января 1891 г. читаем: «Вчера получили ваши письма из Бомбея, за которые от души благодарим. Болезнь Жоржи (т.е. Великого Князя Георгия Александровича – А.Х.) нас очень беспокоит, так как лихорадка продолжается уже очень долго, но, Слава Богу, последние известия лучше. Как досадно, что ему пришлось отказаться от путешествия по Индии и что вам пришлось расстаться на такое долгое время. Рамбах (военно-морской врач, сопровождавший Цесаревича в путешествии – А.Х.) написал длинное письмо Густаву Ивановичу (Гирш Густав Иванович (1828—1907), , доктор медицины, лейб-хирург, член Медицинского совета Министерства внутренних дел и Военно-медицинского ученого комитета – А.Х.), подробно описывает болезнь».

И далее через абзац Император продолжает вновь о путешествии: «Ждем с нетерпением ваших писем из Индии о путешествии. Сегодня читал я письмо Ону к Н.К. Гирсу (министр иностранных дел – А.Х.), очень хорошо написано и интересно, и видно, что он очень счастлив путешествием и все его весьма интересует» (См.: /Император/ Александр III. Письмо Цесаревичу Николаю Александровичу, 4 января 1891 г. Аничков Дворец // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII-XX вв.: Альманах. — М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 1999. Т. IX. С. 224-225.).

Как видим, ни о каких конфликтах М.К. Ону с Великими Князьями речи не идет. А уж о том, чтобы чиновник дипломатического ведомства мог быть «гувернером» у Высочайших Особ – вообще за гранью ненаучной фантастики, Это – во-вторых.

И, наконец, в-третьих, Брат Цесаревича Великий Князь Георгий Александрович покинул путешественников после обострения болезни легких в Индии, в Бомбее 13 декабря 1890 года. Запись из ВОСТОЧНОГО ДНЕВНИКА ЦЕСАРЕВИЧА, сделанная в вагоне: «(…) На паровом катере переехали на «Азов». Приехали туда, чтобы проститься с Георгием и офицерами!» (ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 224. Л. 351). А дипломат М.К. Ону покинул экспедицию почти через два месяца и «уехал в Россию с письмами домой», как сказано в дневниковой записи Цесаревича от 6-го февраля 1891 года, сделанной на Цейлоне (ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 225. Л. 57 об.). Таким образом, М.К. Ону никак не мог быть с Великим Князем Георгием Александровичем при его возвращении домой.

Про сопровождавшего Цесаревича российского дипломата М.К. Ону и его взаимоотношения с Августейшими путешественниками, про взаимоотношения двух Братьев между собой безбожно лгал в своей «Нечистой силе» В. Пикуль. Злобную клевету о взаимоотношениях двух Августейших Братьев не считаю нужным комментировать. Достаточно сказать, что на протяжении всего ВОСТОЧНОГО ДНЕВНИКА ЦЕСАРЕВИЧА Великий Князь Николай Александрович, когда упоминает о Брате, часто называет его «милым Георгием», пишет о нем всегда очень тепло и беспокоится о его здоровье. Несмотря на очевидное противоречие фактам, хулу на святого Царя-страстотерпца Николая и его Августейшего Брата беззаконники продолжают тиражировать.

К началу службы М.К. Ону в Греции и относится Высочайше утвержденная «Секретная инструкция Действительному Статскому Советнику Ону». Был посланником России в Греции с 1889 по 1901 г. до своей кончины в Афинах.

Печатается по: Архив Внешней политики Российской Империи. АВПРИ. Политархив. Ф 151. Оп. 482. Д. 28. Лл. 92- 102 об.

Предисловие и публикация Андрея Хвалина

+

Продолжительное пребывание Вашего Превосходительства в Константинополе и личное участие Ваше в событиях, совершившихся на востоке в течение последней четверти настоящего столетия, дали Вам возможность близко ознакомиться с интересами России в этих краях. Приобретенная Вами опытность служит в глазах Императорского Министерства ручательством того, что Вы сумеете с успехом выполнить обязанности представителя России при Греческом дворе, возложенные на Вас доверием ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА.

Наши отношения к Греции были всегда запечатлены искренним сочувствием к этой стране – сочувствием, источником коему служили единство веры и деятельное участие, которое России пришлось принять в освобождении Греции от векового ига. Связь эта еще более укрепилась, благодаря узам родства, установившимся между АВГУСТЕЙШЕЮ ИМПЕРАТОРСКОЮ Фамилией и Эллинским Королевским Домом.

На Грецию мы всегда смотрели как на один из главных факторов в системе Балканских Государств и никогда не отказывались защищать ее законные национальные интересы, когда им грозила опасность. Греческие государственные люди далеко не всегда отдавали должную нам справедливость. Они нередко поддавались неблагонамеренным внушениям наших политических недоброжелателей или же старались эксплуатировать существующую между Россиею и некоторыми из западных держав рознь. Обстоятельство это, объяснением коему служит политическая незрелость Греков и свойственная вообще слишком иным государствам неустойчивость во взглядах, нисколько не изменило нашего к ним доброжелательства. В беспристрастном отношении России к интересам всех вообще балканских государств Императорское Правительство усматривает наиболее благонадежный залог их правильного развития и сохранения между ними мирных отношений.

Последние события на острове Крите должны были разъяснить греческим государственным людям тщетность их заискиваний пред Западом. Несмотря на похвальную сдержанность, которую Эллинское правительство проявило по отношению к возникшим на острове смутам, большинство западных держав отнеслось с явною холодностью к положению критских христиан и ограничилось выражением желания, чтобы правительство Султана приняло меры к скорейшему восстановлению спокойствия. Когда же Греция заявила, что бедствия, претерпеваемые христианами, могут вынудить ее изменить ее сдержанности, Великобританское Правительство, по совещании с Державами тройственного союза, дало ясно понять Афинскому кабинету, что, в случае малейшей с его стороны попытки к вмешательству в критские события, Греция будет оставлена на произвол судьбы и одна понесет ответственность за все последствия.

Мы одни не сочли возможным держаться этой точки зрения. Не переставая советовать грекам тщательно воздерживаться от несвоевременных увлечений, но и не оспаривая, с другой стороны, верховных прав Султана, мы постоянно внушали его правительству, что в удовлетворении справедливым вожделениям критян заключается лучшее средство прекратить смуты и обеспечить спокойствие на будущее время.

Обнародованный на о. Крите Султанский фирман далеко не удовлетворил местное население и произвел не менее неблагоприятное впечатление в Греции. Положение последней затруднительно особенно потому, что тысячи критян, скомпрометированных в смутах и нашедших убежище в Королевстве, исключены из амнистии и остаются, следовательно, на попечении Эллинского Правительства.

Нисколько не удивительно, что, ввиду поощрений со стороны западных держав и выражаемой повсеместно потребности устранять всякие зародыши будущих осложнений, Порта пожелала воспользоваться выгодами своего положения и не поколебалась сделать шаг, имеющий целью заявить о неприкосновенности верховных прав Султана над островом. Но при всем том мы не сомневаемся в возможности склонить Порту к благоразумным уступкам в пользу как вообще критского населения, так, в особенности, эмигрантов, нашедших убежище в Греции. Мы не преминем воспользоваться первым благоприятным случаем, чтобы обратить внимание правительства Султана на необходимость допустить облегчения, которые признано было неудобным включить в самый фирман, и при этом мы надеемся, что Греческое правительство постарается, с своей стороны, облегчить нам этот шаг, продолжая воздерживаться от явного вмешательства в дела Критян и пользуясь своим нравственным влиянием для успокоения страстей.

Грекам не следовало бы, между прочим, упускать из виду, что, судя по некоторым признакам, можно предполагать, что некоторые из Держав не чужды своекорыстных замыслов в критском вопросе и что новые волнения на острове могут послужить благовидным предлогом к принятию со стороны означенных держав мер, которые дадут вопросу этому совершенно иное направление. Подобная случайность может повлечь за собою последствия, которые, с точки зрения греков, окажутся еще менее удобными нежели настоящий порядок вещей, и это обстоятельство обязывает, как нам кажется, Афинский Кабинет не изменять благоразумию и сдержанности. Если только Криту суждено когда-либо сделаться достоянием Эллинского Королевства, то цель эта скорее может быть достигнута, пока остров находится в исключительной зависимости от Турции, нежели когда он войдет в сферу влияния какой-либо другой державы.

Честолюбие составляет одну из характеристических черт современных греков, и мечты их находят отголосок в правящих сферах Эллинского Королевства. Считая себя законными наследниками Византийской Империи, греки простирают свои замыслы чуть ли не на все то, чем Турция не поступилась еще в пользу других племен балканского полуострова, и если они и не считают пока удобным обнаруживать свои планы во всем их объеме, то, с другой стороны, они не скрывают своих притязаний на большую часть Македонии (отчеркнуто на полях карандашом – А.Х.), о которой велись споры между греками и болгарами по поводу церковного вопроса. Сам Г. Трикупи (премьер-министр Греции Харилаос Трикупис (1832-1896) – А.Х.) пытался было войти с бывшим болгарским князем в соглашение относительно принципиального разграничения греческой и болгарской сфер влияния в означенной области и даже выражал Вашему предместнику желание, чтобы Императорское правительство гарантировало права Королевства на ту часть Македонии, которая, по его мнению, должна считаться законным достоянием Греции. Нет сомнения, что председатель Совета греческих министров вновь коснется этого вопроса в беседах с Вами.

Само собою разумеется, что мы не в состоянии удовлетворить домогательствам Г. Трикупи, так как затрагиваемый им вопрос находится в связи с высшей степени серьезным и щекотливым вопросом о расчленении Турции. Этого расчленения не желает в настоящее время, сколько нам известно, ни одна из держав, да и сами мы не можем нисколько ему сочувствовать, хотя бы ввиду тех грозных политических осложнений, которые неизбежно вызовет такое событие.

Вам предстоит поэтому объяснить Главе Афинского Кабинета, что было бы в высшей степени непрактично приступать к дележу владений Государства, которое может просуществовать еще очень долго в своем настоящем составе, и что всякие положительные соглашения ввиду случайностей, которые могут обмануть ожидания, по существу своему лишены всякого значения и даже обязательной силы.

При всем том, если бы вопрос о разграничении греческой и болгарской областей влияния в Македонии возник по поводу разрешения церковного вопроса или же вследствие каких-либо иных непредвиденных случайностей, мы готовы будем оказать Греции наше содействие, не станем настаивать на строгом применении при разграничении этнографического принципа, который так не нравится грекам, а будем заботиться преимущественно о том, чтобы в краях этих установился порядок вещей, который служил бы по возможности обеспечением мирных отношений между обоими соперничествующими элементами. Как государственный человек, уже приобретший значительную опытность, Г. Трикупи, конечно, поймет, что мы не можем облечь обещаний наших в более определенную форму ввиду полной неизвестности будущего.

Условием нашего содействия мы ставим искренние отношения к нам Греческого правительства и его воздержания от участия в комбинациях, враждебных России. Условие это Г. Трикупи должен признать тем более справедливым, что и с своей стороны мы постоянно заботились о том, чтобы не вовлекать Грецию в какие бы то ни было комбинации, способные нарушить ее спокойствие и невыгодно отозваться на ее международных отношениях.

Единство веры, как сказано выше, должно бы, по нашему мнению, служить прочной связью между Россиею и Грециею. К сожалению, современные греки в значительной степени утратили чувство благоговения к интересам Церкви, коими отличались их предки, и сам Г. Трикупи не колеблясь сознавался, что к церковным вопросам он относится преимущественно с политической точки зрения. Такая противоположность во взглядах не должна, однако, как нам кажется, служить непреодолимым препятствием к обоюдному содействию в видах охранения авторитета Православной Восточной Церкви. Добиваясь этой цели, мы желали бы главным образом оградить православное население Востока от воздействия иноверческой пропаганды, тогда как неприкосновенность прав Церкви служит для греков обеспечением неприкосновенности их политических интересов в Турции. Ввиду этого было бы желательно, чтобы Г. Трикупи поручил своим заграничным агентам входить с нашими агентами в соглашение во всех тех случаях, когда правам Восточной Церкви грозит с какой бы то ни было стороны опасность, и позаботился бы об устранении разногласий, которые нередко проявлялись в отношениях тех и других агентов к церковным вопросам.

Передавая Вам взгляд Императорского правительства на главные вопросы, по которым Вам предстоит иметь объяснения с греческим правительством, я убежден, что благодаря Вашей опытности, Вы сумеете разъяснить Г-ну Трикупи, что советы наши внушены нам преимущественно нашим традиционным доброжелательством к Греческому Королевству, которому, по нашему мнению, предстоит весьма видная роль на Балканском полуострове. Будущность Королевства в значительной степени зависит от его такта и прозорливости.