Февраль 1917-го

Первая мировая и гражданская война разделила Россию на советскую и зарубежную. В историографии период между двумя мировыми войнами получил наименование INTERBELLUM или, по-русски, МЕЖВОЙНА. Осмыслению русской национальной зарубежной мыслью процессов и событий, приведших к грандиозным военным столкновениям в истории человечества, их урокам и последствиям посвящен новый проект «Имперского архива» INTERBELLUM/МЕЖВОЙНА. Для свободной мысли нет железного занавеса, и дух дышит, где хочет.

АНДРЕЙ ХВАЛИН

+

ФЕВРАЛЬ 1917:

НАЧАЛО ПУТИ НА ГОЛГОФУ

«Сидеть бы февралистам тихонько у печки и замаливать

свои грехи перед Отечеством».

Они не раскаялись – книжники и фарисеи, спесивые себялюбцы, потерявшие способность понимать свои ошибки, смириться и учиться, мыслить и действовать по-новому.

Идут дни русского февраля, с которых двенадцать лет тому назад (статья написана в 1929 г. – А.Х.) начался для России кровавый путь Голгофы, но которые для некоторых неисправимых любовников дамы Революции остаются священными днями их торжества, их славы, венцом их жизни.

Тем хуже для России, говорят они, которая не поняла их, не поддержала их, когда капризом случайных обстоятельств сошла к ним мечта их жизни и вознесла их так высоко, что весь мир увидел их. И остались их имена навсегда вписанными в хронику того февраля, который начертался в их памяти такими гигантскими буквами, что за ними скрылись от их умственного взора и Бог, и Россия, и русский народ.

Ошибаться свойственно людям, но не бывает ошибок без последствий. Кто не понимает этой азбуки жизни, кто не желает видеть своих ошибок и поэтому упорствует в них, тот не способен ни к какому творчеству, ни к какой ответственной работе; ему не место в общественной жизни, в политике, которая по существу своему должна быть непрерывным ответственным творчеством.

Когда от этого правила отступали в истории народов их правители, они жестоко карались судьбою. Покарала судьба и кратковременных правителей России, принявших бразды правления в феврале 1917 года. Но, очевидно, милостива была к ним судьба, недостаточно покарала их, ибо продолжают они твердить как заученный урок, что не было в истории России более светлого периода, чем от февраля до октября лета 1917-го, и что готовы они при случае начать сказку сначала.

В течение девятнадцатого века развивался в России особый класс общества, получивший название интеллигенции. Сто лет развивался он неизменно в духе оппозиции правительству. Кто и что было тому причиною? Правительство ли было в этом виновато, сама ли интеллигенция в существе своём должна быть таковою или особенности русской истории создавали это явление? Не будем судить об этом. Мы говорим о факте.

В начале двадцатого века интеллигенция достигла уже такого влияния в жизни страны, при котором её оппозиционность должна была бы потерять свои основания. В руках интеллигенции были земства, городские самоуправления, высшие учебные заведения и она проникала собою среднее и частью высшее чиновничество. Наконец, в лице главнейшей из своих политических партий – кадетской, она получила огромное влияние в Государственной Думе.

Казалось бы, психология бессменной оппозиционности должна была, хотя бы у руководителей кадетской партии, как наиболее просвещённой, смениться сознанием государственной ответственности, патриотическим ощущением необходимости участвовать непосредственно в управлении страною, стремлением подкрепить своими силами, обогатить собою правящий класс Империи. Руководители кадетской партии предпочли воздержаться от назревшей совместной работы с правительством.

Влюбленность в обожествлённую Революцию оказалась у лидеров руководящей интеллигентской партии сильнее государственного сознания необходимости служения отечеству.

Чья вина? Существуют разные мнения. Воздержимся и в этом случае от суждения.

Наконец, пришла столь желанная революция. Никто уже не мешал бывшей оппозиции. Лидеры всех оппозиционных партий составили правительство без реставраторов, без реакционеров. И что же? В чём проявилось февральское служение отечеству лидеров оппозиции, прославляющих ныне февраль с большой буквы?

В вольном и невольном разрушении.

Люди, проникнутые до глубины души психологией оппозиционности, не способны к власти, и подсознательно даже ненавидят её. Для них недоступна мысль, что для правительства служение отечеству есть осуществление сильной власти, ибо слабость власти для всякого правительства – порок непростительный.

Наши лидеры оппозиции, наши делатели февраля разогнали всех губернаторов, распустили всю полицию, предали суду жандармерию, предоставив народной стихии подсудимых и без вины виноватых офицеров. Оставшись без органов власти и допустив развал армии, правители февраля широко открыли двери перед теми революционерами, которые жаждали власти, которые имели волю к власти и которые сами взяли её.

И после этого фарисеи революции противопоставляют октябрь февралю, когда большевики только октябрины справили февральской революции!

Сидеть бы дедушкам и бабушкам тихонько у печки и замаливать свои грехи перед Отечеством.

Какие уж тут торжества и ликования…

Ю.Ф. Семенов,

гл. редактор[*].

«Возрождение» (Париж). № 1370, 3 марта 1929 г.

Примечание:

[*] Семенов Юлий Фёдорович (1873-1947) – учёный, политический деятель, журналист. Учился на физико-математическом факультете Московского университета, затем продолжил образование в Сорбонне. Доктор физики Парижского университета (1904). После возвращения в Россию читал лекции по физике в Московском коммерческом училище и в Народном университете имени А. Л. Шанявского. Участник I Мировой войны. В 1917 году избран от русского населения в Закавказский сейм. В 1917-1918 годах председатель областного комитета Партии народной свободы в Тифлисе, товарищ (заместитель) председателя Тифлисского русского национального совета. В апреле 1919 года командирован правительством А.И. Деникина в Париж для переговоров с французским правительством, остался в эмиграции. В 1924-1936 годах член Русского комитета объединённых организаций. В 1926 году участвовал в деятельности зарубежного съезда от Национального центра. В 1927-1940 годах – редактор газеты «Возрождение».

Посвящён в масонство в 1922 г. в ложе Астрея. Член-основатель ложи Юпитер, её секретарь в 1926-1928 гг. После ряда антимасонских разоблачительных публикаций в газете «Возрождение», в 1934 г. исключён из рядов масонов. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.