Забота русских Государей

В эпоху правления Императора Николая II российское образование не уступало ведущим мировым державам

Прежде, чем рассуждать о реформировании нынешней образовательной системы, скажем несколько слов об уровне российского образования эпохи правления Государя Императора Николая II Александровича в сравнении с другими передовыми европейскими странами. Десятилетиями создавался миф о неграмотной царской России, которую большевики-ленинцы обучили грамоте и просветили. Современные исследования, основанные на комплексной методике, ясно показывают, что старая мифологема очень далека от истины. С годами в Советском Союзе отчасти вернулись к педагогическому наследию царской России, изъяв из дореволюционных программ главный учебный предмет – Закон Божий и заменив его «законом человеческим». А «на заре советской власти» принятие 30 сентября 1918 года на заседании ВЦИК «Положения об единой трудовой школе Российской Социалистической Федеративной Советской Республики», подписанного Я. Свердловым и М. Покровским, означало полный разрыв с предыдущей традицией и концепцией образования.

В России произошло то, что случилось во Франции после Великой французской революции. Если в европейском образовании и фундаментальной науке при Короле Людовике XVI Франция была бесспорным лидером, что и обусловило научные открытия и технические достижения наполеоновской эпохи, то уже в следующем поколении эта страна стала довольно быстро утрачивать лидирующие позиции. В отличие от французов русские опять удивили весь мир своим «потенциалом гениальности». Но потребовались колоссальные усилия всего народа, чтобы вернуться на ведущие позиции в мировой науке и образовании. И тут подоспела новая революция – «перестройка». Талантливые русские ученые опять оказались за рубежом, многие научно-исследовательские институты закрылись, высшую, специальную и среднюю школу до сих пор так «реформируют», что косточки трещат у педагогов, родителей и детей…

Современный отечественный ученый Д.Л. Сапрыкин в своей очень интересной работе «Образовательный потенциал Российской Империи» приходит к выводу, что Российская система образования гимназического и высшего уровня при Императоре Николае II была более «прогрессивной», чем в современных ей системах ведущих стран Европы, в частности в Англии, Франции и Германии. Так, в 1936 году во французских государственных учебных заведениях «гимназического» («лицейского») уровня дававших право поступления в высшие учебные заведения училось всего 1,7% детей крестьян, 4,3% детей ремесленников и 2,7% детей рабочих. То есть социальные группы, составлявшие более 70% населения Франции, получили менее 10% мест в полных средних учебных заведениях. В Германии в 1911 году дети родителей имевших «не академические профессии» в сфере сельского хозяйства, коммерции и промышленности и не состоявшие на государственной, военной службе и не имевшие инженерно-технических специальностей составляли только 8% учащихся гимназий и 11% учащихся всех учебных заведений гимназического уровня. Таким образом, низшие слои населения (70-90% от общего числа населения) в Германии и Франции имели в два-три раза более низкий показатель индекса образовательных возможностей, чем российские крестьяне накануне Первой мировой войны.

На основании статистических данных исследователь полностью развенчивает миф о России как о темной, неграмотной «тюрьме народов», где к тому же существовала пресловутая «черта оседлости», не дававшая жить и развиваться российскому еврейству. Он обращает внимание на то, что «индекс образовательных возможностей» иудеев в Российской Империи был в 3-4 раза выше, чем у православных. Так, в мужских гимназиях Министерства народного просвещения в 1913/14 учебном году училось 9,1% иудеев, а в женских гимназиях Министерства народного просвещения 13,1% девушек иудейского вероисповедания при том, что евреи составляли не более 4% населения Российской Империи. Заметно выше, чем у православных был и «индекс образовательных возможностей» у протестантов и армян, у мальчиков-католиков он примерно такой же как у православных.

Статистические данные показывают, что уже в середине девятнадцатого века система фундаментального государственного образования в России была сопоставима с другими европейскими государствами. В дальнейшем вплоть до революции российская система государственных высших учебных заведений, гимназий и реальных училищ (а также коммерческих, духовных и военных учебных заведений того же уровня, сюда же относятся и женские институты) развивалась еще более динамично и в царствование Императора Николая II стала сопоставимой с ведущими европейскими странами не только по абсолютным, но и по относительным «подушевым» показателям охвата населения.

При сравнении статистических данных важно помнить, что ядром системы образования России, также как других европейских государств того периода, были «продвинутые» средние учебные заведения (гимназии и реальные училища, а также аналогичные учреждения военного, духовного ведомства, женские институты и гимназии – ведомства Императрицы Марии и Министерства народного просвещения). Именно этому виду образования на протяжении многих десятилетий наибольшее внимание уделяло как царское правительство, так и представители высших сословий, как в столицах, так и в губерниях, оно являлось «доминантой» системной государственной образовательной политики.

Собственно женские институты представляли собой закрытые средние учебно-воспитательные заведения. В 1796-1917 годах они состояли в Ведомстве учреждений Императрицы Марии. В 1764 г. был основан Смольный институт с мещанским отделением для 60 девушек (1765 г.; с 1842 г. назывался Александровским училищем, с 1865 г. стало самостоятельным, с 1891 г. Александровский институт). Затем в столице Империи были учреждены следующие институты: в 1798 — ордена Св. Екатерины, в 1800 — Мариинский, в 1827 — Патриотический, в 1829 — Павловский, в 1837 — Николаевский (Сиротский), в 1892 — Елизаветинский (училище с 1808), в 1895 — Ксениинский, в 1910 — Св. Елены, (училище с 1820). Кроме того, вне ведомства Императрицы Марии в 1841 организован полузакрытый женский институт принцессы Терезии Ольденбургской.

По Уставу 1855 они разделены на 3 разряда: в 1-2-й принимались главным образом дочери дворян (многие за казенный счет); в 3-й — всех прочих свободных сословий. С 1860-х гг. ограничения сохранились лишь для 4 привилегированных женских институтов: Смольного, Св. Екатерины, Патриотического и Николаевского. В другие институты могли поступать дети любых сословий как «своекоштные воспитанницы». Первоначально учебный курс в институтах составлял 6 лет, с 1863 увеличен до 7 лет. В женские институты поступали девочки 8-10 лет. Учебный план 1874 включал: закон Божий, русский, французский, немецкий языки, историю, географию, естествоведение, математику, рисование; большое внимание уделялось художественному воспитанию и рукоделию. С 1905 обучение велось по общему с женскими гимназиями курсу. С 1803 существовали классы пепиньерок, которые помогали классным дамам и учителям в младших группах. С 1848 начали открываться дополнительные педагогические классы (с 1863 – 2х-годичные). В 1906 в 10 Мариинских женских институтах в Санкт-Петербурге содержалось 3528 воспитанниц, в т.ч. 2986 детей дворян. (Учебные заведения Ведомства учреждений Императрицы Марии: Крат. очерк. СПб., 1906).

Были также открыты Институты благородных девиц в Москве, Киеве, Тифлисе, Казани, Тамбове, Оренбурге, Белостоке, Одессе, Харькове и в других провинциальных городах.

Количественный рост учреждений и обучающихся в гимназиях и женских институтах ведомства Императрицы Марии происходил следующим образом: например, в 1828 году было 10 институтов и затем в течение нескольких десятилетий их число увеличилось до 30, мариинские гимназии были созданы в 1858 году, их устав утвержден в 1862 году; 1880 году числилось 27 мариинских гимназий и 30 институтов. В 1894 году в 30 институтах числилось 7706 учениц, в 30 женских гимназиях ведомства Императрицы Марии 9945 учениц. В 1911 году было 35 мариинских гимназий с 16298 ученицами и 34 института с 9320 ученицами.

Общая численность учащихся гимназического уровня всех ведомств и типов накануне Первой мировой войны составляла около 800 тысяч человек. Кроме того имелось около миллиона учащихся посленачальных учебных заведений разных типов (национально-религиозных, частных 2-ого и 3-его разрядов, различных школ и училищ, находившихся в ведомстве Министерства народного просвещения, Императрицы Марии, Министерства торговли и промышленности, Священного Синода и в военном ведомстве). Эти учебные заведения сопоставимы с аналогичными низшими, средними и посленачальными учебными заведениями в Германии, Франции и Англии. Например, в Пруссии в 1911 году при населении в 40,2 миллиона человек во всех учебных заведениях гимназического уровня училось 233 тысячи человек, а в мужских посленачальных и средних низшего типа (Mittelschule) — 243 тысячи.

Эти подробные статистические выписки сделаны с единственной целью, чтобы мы прекратили верить мифам про неграмотную Россию. Не говорю уже о высочайшем уровне нашего «царского» образования в сравнении с познаниями современного молодого россиянина, с трудом сдающего ЕГЭ.

Что касается женского образования в России, в систему которого входили Институты благородных девиц, то из сравнения статистических данных по Российской Империи со статистикой образования во Франции, Англии, Германии и Австро-Венгрии видно, что наша страна имела значительно более развитую, чем в других европейских странах систему среднего (а потом и высшего) образования для женщин.

В российских гимназиях уже в начале двадцатого века училось больше девочек, чем мальчиков, тогда как в большинстве европейских государств женское полное среднее образование сильно отставало от мужского вплоть до 60-ых годов ХХ века (в первые десятилетия в ведущих европейских странах девушки составляли не более 20% учащихся). Накануне революции 1917 года система гимназического и высшего образования для женщин в Российской Империи была гораздо более развита, чем в Германии, Франции и Англии, несколько уступая лишь США.

Начиная с 60-ых годов XIX века, в России развивалась самостоятельная система женских высших учебных заведений, которая в начале ХХ века также стала более развитой, чем в других европейских странах. До 1915 года особенностью России было строгое разделение женских и мужских высших учебных заведений (лишь в некоторых институтах образование в области медицины и искусств могли получать мужчины и женщины совместно). Но 17 августа 1915 года Государь Император Николай II утвердил решение Совета Министров о приеме лиц женского пола на факультеты университетов в Казани, Киеве, Саратове и Томске. Впрочем, долгое время существовавшие до этого Высшие женские курсы в Москве, Петрограде и ряде других больших городов фактически уже были женскими университетами.

Как утверждают ученые, эпоха Императора Николая II была временем совершенно беспрецедентного в истории нашей страны внимания к образовательным, научным, техническим вопросам со стороны государства. В этот период была построена существующая до настоящего времени «школьная сеть» и созданы организационные и материальные условия для осуществления всеобщего образования. Были найдены принципиально новые подходы, сохраняющие свое значение до наших дней. Царская реформа образования дала результаты в создании школьных сетей, увеличении числа учащих и учащихся, формирования новой методической базы, развития механизмов государственно-общественного управления. Для того, чтобы увидеть насколько эффективной была царская политика в сфере образования достаточно сравнить реформы начала ХХ века с реформами нашего времени.

В Высочайшем Рескрипте от 25 марта 1901 года говорится: «Правильное устройство народного образования составляло всегда одну из главных забот Русских Государей, твердо, но постепенно стремившихся к его усовершенствованию в соответствии с основными началами русской жизни и потребностями времени». (См.: Сапрыкин Д.Л. Образовательный потенциал Российской Империи. — М.: ИИЕТ РАН, 2009. — 176 с.). Обладая таким богатым педагогическим наследием и методологией строительства системы образования, а также опытом организации русского образования, накопленным нашими беженцами в рассеянии после революции 1917 года, творчески применим эти достижения на современном этапе.