Письмо № 1 ротмистру Н.А. Куликовскому

РОЖДЕСТВЕНСКО-НОВОГОДНИЕ ПИСЬМА ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЫСОЧЕСТВА ВЕЛИКОЙ КНЯГИНИ ОЛЬГИ АЛЕКСАНДРОВНЫ 

ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

Поздравляя читателей с Рождеством Христовым и Новым 2024-м годом, редакция «Имперского архива» желает всем мира и семейного счастья в Год Семьи. В качестве своеобразного подарка публикуем неизвестные широкой читающей публике Рождественско-новогодние письма Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ольги Александровны – младшей сестры святого Царя-страстотерпца Николая Александровича.

Послания Великой Княгини Ольги Александровны близким людям: Матери – Вдовствующей Императрице Марии Фёодоровне, жениху – ротмистру Н.А. Куликовскому и многолетней знакомой – А.М. Искре относятся к трём разным эпохам в истории России и Великокняжеской семьи. Первое, самое ранее по дате, – отправлено любимому человеку на фронт Великой войны. Второе – Матери в Данию, где жили в изгнании Вдовствующая Императрица и некоторые члены Династии Романовых после свержения монархии. Третье – написано и отправлено знакомой А.М. Искре уже в беженстве, где после Второй мировой войны находилась значительная часть разделённого и обездоленного русского народа. Пережив ужасы Первой мировой войны, революции и гражданской войны, Великая Княгиня Ольга Александровна с семьёй оказалась в изгнании сначала в Дании, а затем в Канаде. Несмотря на все беды и невзгоды, выпавшие на её долю, она сохранила веру в Бога, всепобеждающее смирение и непоколебимую любовь к семье и России, что прекрасно видно по её письмам.

АНДРЕЙ ХВАЛИН

+

№ 1

(Рождество Христово. 1915 г.)

Мой дорогой (…)[1], родной – сперва от всего сердца поздравляю с Рождеством Христовым – этим хорошим домашним, детским праздником, который всегда напоминает детство. Вот прошлый праздник мы были вместе, но не делали больше stocking (складирование, запас – англ.), а (в) позапрошлом году делали, потому что Nanadear еще была с нами… Так вот года и проходят – и странно, что в этом году проведу этот день на войне, в госпитале с родными – но не с своими – ранеными и (нрзб.). Очень странно. Сухомлинов[2] прислал мне список наград – 73 – получен(ных) офицерами Ахтырского полка. (Н.А. Куликовский) Влад(имира) с мечами[3]. А Агланчик[4] Станис(лава)[5] и Анну Клюкв.[6]. Псиол[7] Влад(имира) с меч(ами) и т.д. We are awfully busy![8] Эти дни мы готовим подарки для солдат на позициях. 8.000 мы сделали! Хорошо, а? Это всё небольшие мешочки, и туда кладём чай, сахар, бумаги, табаку две 1/8 – а в другие иногда ложка, или что-то иное для разнообразия. А Ахтырцам я ничего не приготовила, ибо знала, что Псиолы и Бенуа[9] семьи готовят – вот не знаю, послали или нет. Обидно, если именно мои остались без игрушек на праздник…

Печатается по: Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 643. Оп. 1. Д. 28. Лл. 1-28. Письма В. Кн. Ольги Александровны Н.А. Куликовскому. 1914-1915 гг.

Примечания:

[1] Письмо адресовано ротмистру Н.А. Куликовскому на фронт.

Куликовский Николай Александрович (23.10/4.11. 1881 г., слобода Евстратовка Острогожского уезда Воронежской губ. – 11.08. 1959 г., Куксвиль, под Торонто, похоронен рядом с супругой), из потомственных дворян Воронежской губ., полковник, участник Первой мировой войны в составе 12-го гусарского Ахтырского полка, чьим Шефом была Великая Княгиня Ольга Александровна.

Великая Княгиня Ольга Александровна и ротмистр Николай Александрович Куликовский познакомились на войсковом параде весной 1903 года. Молодой офицер служил тогда в Лейб-гвардии Кирасирском Ея Величества Государыни Императрицы Марии Фёодоровны полку, базировавшемся в Гатчине. Там же, в Гвардейском полку Синих, или Гатчинских кирасир служил Брат Великой Княгини Ольги Александровны, Великий Князь Михаил Александрович. Его другом был ротмистр Николай Куликовский. Мимолетная встреча переросла в глубокое чувство взаимной любви, увенчанное законным браком.

4 ноября 1916 года в главном храме Киевского Покровского монастыря с благословения Императора Николая II состоялось венчание Великой Княгини Ольги Александровны и ротмистра Николая Александровича Куликовского.

Когда началась Первая мировая, как Шеф Ахтырского 12-го гусарского полка Великая Княгиня Ольга Александровна в августе 1914 года вслед за любимыми ахтырцами отправилась на фронт сестрой милосердия в составе госпиталя, организованного Общиной святой преподобной Евгении. Госпиталь Августейшей Сестры милосердия назывался Первым Евгеньевским, считался армейским и находился под эгидой международного Красного Креста, что позволяло принимать на лечение не только раненных русских солдат и офицеров, но и пленных австрийцев. В соответствии с колебанием линии фронта госпиталь дислоцировался в Ровно, Львове, Проскурово, Киеве. Во время посещений этих мест Государь Император Николай II Александрович непременно находил минуту, чтобы встретиться с дорогой Сестрой и посетить её госпиталь.

Письма Великой Княгини из фронтового госпиталя любимому человеку, полковнику Ахтырского полка Николаю Александровичу Куликовскому являются прекрасным эпистолярным свидетельством наступившей «новой эпохи» мировой войны.

С первых же дней пребывания госпиталя на фронте на сестер милосердия наваливается очень много тяжёлой работы: готовить перевязочный материал, ассистировать при операциях, делать перевязки, обходить больных. Из писем Великой Княгини Ольги Александровны известно, что первые 5-6 дней сёстры почти совсем не спали. Раненых везли по ночам — в 3-4 часа, и они вставали и шли принимать их с носилок, раздевали, одевали в чистое бельё и укладывали в кровати, поили чаем или молоком, а затем по двое несли на перевязки, а «там, Боже, как приходилось их, бедных ангелов, мучить! У несчастных ноги и руки перебиты, животы, груди и головы прострелены, и надо всё это чинить кое-как. Если было очень плохо, и терпеть не было сил — усыпляли хлороформом, тогда легче делать операцию, и не боишься причинить им боль». Она плакала над каждым — ужас, как это раздирало душу, ведь привыкаешь и любишь тяжело больных, как ребёнка — и вдруг они умирают. Когда умирали бедные молодые австрийцы — умоляли, чтобы до смерти привели бы их жену или мать. Августейшая сестра милосердия рыдала над ними даже больше, чем над своими! Наши как-то умели умирать тихо, и с верою — а те так боролись и не хотели умирать далеко от родины — это было тяжелее видеть. Но, конечно, много отрадного было в то же время, когда раненые шли на поправку.

Ежедневно в палатах Великую Княгиню ждут с нетерпением милые больные и раненые, смотрят «большими страдающими голубыми глазами», рассказывают об атаках и отступлениях и как «полёг весь наш доблестный полк». Если она редко подходила к кому-нибудь, они ей же жаловались: «Почему же, сестрица, вы ко мне давно не приходили посидеть — посидите у меня на койке». Августейшую сестру милосердия доктор всегда звал поласкать больного — во время трудных перевязок — ибо во время сильной боли она их обнимала, гладила и ласкала, так — что им совестно было кричать — и ему легче в это время перевязывать! Однако приходилось заботиться не только о собственных раненых, но и «часто ходить по чужим госпиталям, т.к., по-видимому, душки бедные обрадовались — и шептали: «Сестра Царя пришла. Кусочек Его!»

Кроме госпитальных хлопот Великой Княгине приходилось заботиться и о своих подшефных ахтырцах – собирать офицерам и солдатам посылки на фронт. При получение очередной партии «офицеры ужас, как обрадовались шведским курткам, теплым сапогам, фуфайкам и белью, так как у них ничего не было, а у гусар-солдат все зимнее уже доставлено: полушубки и т.п. Они говорили, что как дети раскрывали ящики, тут же все мерили на себя и визжали! Курящие все получили папиросы, а некурящие – шоколад! А бисквиты пошли в общую — к чаю, когда можно».

Однажды кормили около 1000 раненых на питательном пункте. Как писала в других письмах Великая Княгиня, «это невероятно весело, ибо надо все полным ходом делать — и я люблю физическую работу; например, нести огромные чайники, разносить хлеб, чистить столы и кормить солдат. Было очень смешно, потому что многие меня спрашивали: «Сестрица, которая из вас сестра Государя?», — и мне пришлось ткнуть себя в грудь с виноватым видом! Вот ели! Ужас, как аппетитно».

После трудного дня, «дожидаючи ужина», Августейшая сестра милосердия описывала родным, как только что была чудная трогательная всенощная в одной палате, где лежат менее тяжелые больные, и так было трогательно среди толпы молящихся раненых Христолюбивых воинов — уже проливших свою кровь для Царя и Родины — такие дорогие существа! Кто мог – стоял, другие сидели, а кто не мог – лежали».

Ей вспомнились домашние хорошие Субботы довоенных лет в Царском и всенощные в чудном Соборе — «а у нас пели одни солдатики и подпевал один раненый, сидя в одном белье на табуретке рядом со мною».

Весной 1915 года госпиталь Общины святой Евгении переехал во Львов. Минула Святая Пасха с христосованием и раздачей подарков. Будни фронтового госпиталя пошли своей чередой. Когда на побывку к ней приехал полковник Н.А. Куликовский, она успела нарисовать его два портрета, а затем любовалась ими, вспоминая о счастье свидания с любимым человеком.

Великая Княгиня Ольга Александровна на фронте проявила личное мужество и героизм. Однажды при посещении Своего полка Она, обходя окопы, оказалась под австрийским артиллерийским обстрелом. В те рыцарские времена, от сестёр милосердия не требовалось быть так близко к линии боёв, и Великую Княгиню за проявленную храбрость наградили Георгиевскою медалью, которую Ей вручил тогдашний начальник 12-ой кавалерийской дивизии, генерал барон Карл Густав Маннаргейм (впоследствии президент Финляндии). Великая Княгиня считала, что Она ничего героического не сделала и положила медаль в карман своей кожаной куртки. И лишь по мольбам офицеров Своего полка, уверявших Её, что, награждая Шефа полка, награждается и весь полк, Она надела медаль Себе на грудь.

После двухнедельного отпуска на венчание и свадьбу супругам предстояло возвращаться в Госпиталь и на службу в 12-й гусарский Ахтырский полк. Великая Княгиня Ольга Александровна и полковник Николай Александрович вернулись в Киев 26 ноября/ 9 декабря 1916 года. Через два месяца Россия погрузилась в пучину новой смуты. Беды и напасти, обрушившиеся на страну, не обошли стороной и семью Куликовских-Романовых. Не раз они были на краю гибели и на волосок от смерти. Но куда бы ни забросила их судьба они не теряли веру в Бога и Россию.

Великая Княгиня Ольга Александровна отошла ко Господу 24 ноября 1960 года и погребена на кладбище «Норт-Йорк» (Торонто) рядом со Своим горячо любимым мужем Николаем Александровичем, умершим два года ранее.

[2] Сухомлинов Владимир Александрович (1848-1926) — генерал от кавалерии (1906), генерал-адъютант (1912). С 1899 начальник штаба, с 1902 помощник командующего и с 1904 командующий войсками Киевского военного округа и одновременно с 1905 Киевский, Волынский и Подольский генерал-губернатор. С декабря 1908 начальник Генштаба, а с марта 1909 по 1915 г. военный министр.

[3] Императорский орден Святого Равноапостольного Князя Владимира учреждён 22 сентября 1782 года Императрицей Екатериной II. Орден имел четыре степени. Девиз ордена: «польза, честь и слава». С 1855 года полученные за военные подвиги ордена стали выдаваться со скрещёнными мечами. Орден св. Владимира давал потомственное дворянство.

[4] Аглаимов Всеволод Петрович – и.д. завед. Оружием. Православный, из дворян Харьковской губ.

[5] Императорский орден Святого Станислава — государственная награда Российской империи, которая просуществовала с 1831 по 1917 годы. Данный орден был самым младшим по старшинству среди всех государственных орденов. Являлся самым массовым орденом в Российской империи. При его учреждении орден любой степени давал его обладателю потомственное дворянство, затем право потомственного дворянства предоставлял лишь орден Святого Станислава 1-й степени.

[6] Императорский орден Святой Анны — орден, учреждённый в 1735 году как династическая награда герцогства Гольштейн-Готторпского и 5 апреля 1797 года введённый указом Императора Павла Первого в наградную систему Российской империи для отличия духовных лиц, военных, гражданских и придворных чинов, а также иностранцев. Орден IV степени — крест на эфесе холодного оружия и темляк из Орденской ленты («Клюква»). Когда орден пожалован за военные подвиги, к знакам 1-й, 2-й и 3-й степени присоединяются по два меча, накрест лежащих посредине креста и звезды, к знаку 4-й степени присовокупляется на эфесе надпись «За храбрость».

[7] Псиол Георгий Николаевич – полковой адъютант. Православный, из дворян Полтавской губ.

[8] We are awfully busy! – Мы чрезвычайно заняты – англ.

[9] Бенуа Николай-Константин Николаевич – командир 12-го гусарского Ахтырского Е.И.В. Великой Княгини Ольги Александровны полка. Католического вероисповедания. Сын академика архитектуры Николая Леонтьевича Бенуа. Общее образование получил во 2-й военной С-Петербургской гимназии. В службу вступил 02.08.1877. Окончил Николаевское кавалерийское училище. Выпущен в Лейб-гвардии Уланский Его Величества полк. Командир 12-го гусарского Ахтырского полка (11.09.1906-09.11.1911). Генерал-майор (пр. 1911; ст. 09.11.1911; за отличие). Командир 1-й бригады 12-й кав. дивизии (с 09.11.1911). В 1913 уволен от службы. После начала мировой войны служил по Гос. ополчению. Начальник 52-й бригады Гос. ополчения (05.10.1914-1916). Умер в должности в Новониколаевске (ныне Новосибирск). 2 января 1916 года похоронен в Санкт-Петербурге на кладбище Новодевичьего монастыря (могила не сохранилась).