Останки Царской Семьи

Первая мировая и гражданская война разделила Россию на советскую и зарубежную. В историографии период между двумя мировыми войнами получил наименование INTERBELLUM или, по-русски, МЕЖВОЙНА. Осмыслению русской национальной зарубежной мыслью процессов и событий, приведших к грандиозным военным столкновениям в истории человечества, их урокам и последствиям посвящен новый проект «Имперского архива» INTERBELLUM/МЕЖВОЙНА. Для свободной мысли нет железного занавеса, и дух дышит, где хочет.

АНДРЕЙ ХВАЛИН

+

ОСТАНКИ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ

Беседа с главой Совета бывших послов Российской Империи М.Н. Гирсом.

Отклок, сотрудник газеты «Пти Журналь»[1], в конце декабря (1930 г. – А.Х.) поместивший в своей газете несколько очерков о судьбе Царской Семьи, повидал М.Н. Гирса[2] и воспроизводит на страницах той же газеты разговор с ним. Отклок оговаривается: «М.Н. Гирс взял с меня слово, что некоторой части его рассказа я не напечатаю. К этому обязывает его положение во Франции».

Журналист задаёт такой вопрос:

— Правда ли, что предметы, переданные вам на сохранение ген. Жаненом[3], находятся в сейфах такого-то банка, и верно ли, что до сего времени, уже по истечении десяти лет, священные останки ещё не погребены?

— Мне кажется, — отвечает Гирс, — что я не имею права сообщать вам какие-либо подробности по этому поводу. Верно, в моём распоряжении находятся многочисленные документы. Я считаю, что эти документы составляют следственный материал, касающийся исчезновения царской семьи, и относятся к следствию, которое ещё не закончено.

Что касается частей человеческого тела, я допускаю возможность того, что это действительно останки царской семьи. Но я лично этого не могу утверждать. Здесь не существует никаких актов, никаких доказательств, бесспорно утверждающих их происхождение.

Повторяю, что для меня всё то, что было мне передано, составляет исключительно материалы судебного расследования, которое вёл следователь Соколов. Я отношусь к ним с самым большим пиететом, но я не возьму на себя ответственности и не стану утверждать, что это действительно останки царской семьи.

— Однако, — спрашивает Отклок, — судебный следователь Соколов в опубликованной книге прямо говорит, что дело касается останков царской семьи.

— Таково его мнение. Я к нему отношусь с большим уважением, однако, это его личное мнение. Соколов был вынужден выехать из Екатеринбурга, не успев закончить своего следствия. Содержимого трёх чемоданов и сундучка я никогда не проверял, так как считаю, что все эти предметы принадлежат государству Российскому, а я являюсь лишь их хранителем. Я никаких прав на эти предметы сам не имею.

Дальше речь шла об отношении Великого Князя Николая Николаевича к вопросу о хранении предметов, привезённых во Францию ген. Жаненом.

— Великий Князь Николай Николаевич действовал с полным знанием всех обстоятельств дела. Он большой патриот, рыцарь долга. С его точки зрения, предметы, привезённые ген. Жаненом, имели государственное значение. Они уже не принадлежали и не могли принадлежать какой-либо семье. Все эти предметы надо было снова изучить, но только тогда, когда следствие, прерванное в 1919 году, может быть возобновлено в возрождённом русском государстве. Последние слова Вел. Кн. перед смертью были: «Помните о России». Мы её не забудем, поверьте мне, и этим прежде всего объясняется наше поведение, которое вам кажется в данном вопросе странным.

На вопрос журналиста, почему представители английского правительства отказались принять от ген. Дитерихса[4], Жильяра[5] и Соколова[6] предметы, которые потом взял ген. Жанен, М.Н. Гирс дал журналисту разъяснение в частном порядке с просьбой сообщённых сведений не опубликовывать. Отклок ограничивается сообщением, что англичане так действовали в силу причин чисто дипломатического характера.

На другой вопрос журналиста, передал ли Соколов на хранение всё, что было им собрано во время следствия, или же, как об этом ходят слухи, что-то сохранил у себя, М.Н. Гирс ответить Отклоку ничего не мог. В заключение беседы М.Н. Гирс ещё раз добавил:

— Всё, что мне передано, хранится в полной безопасности и с надлежащим почтением. Мною приняты необходимые предосторожности, чтобы во всяком случае всё это было передано впоследствии в верные руки. Не я один являюсь хранителем следственных материалов, но я никогда не назову имени тех, кто разделяет со мной ответственность, по их же просьбе.

«Возрождение» (Париж). № 2048, 10 января 1931 г.

+

ОСТАНКИ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ-2

Генерал М.К. Дитерихс подтверждает рассказ генерала Жанена.

Что находится в сафьяновой шкатулке.

В газетных статьях, откликнувшихся на вышедшую в свет книгу ген. Жанена, неоднократно упоминалось имя генерала М.К. Дитерихса, ныне возглавляющего отдел Русского Обще-Воинского Союза на Дальнем Востоке.

Сейчас мы имеем возможность сообщить мнение по этому поводу генерала Дитерихса, подтвердившего заявление ген. Жанена, как в полной мере отвечающее действительности. Со своей стороны он дополнил рассказ Жанена интересными данными, не известными широким эмигрантским кругам.

ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА

17-го января 1919 года ген. Дитерихс был уполномочен адмиралом Колчаком на общее руководство расследованием и следствием по делу об убийстве на Урале членов Царской Семьи. Следствие в районе Верхне-Исетского завода на местах громадных костров, на которых, под руководством Исаака Голощёкина, были сожжены тела членов Царской Семьи, собрало целый ряд мелких предметов, подтверждающих гибель расстрелянных в Ипатьевском доме.

ОСКОЛКИ КОСТЕЙ

Среди этих предметов, перечисленных генералом Дитерихсом подробнейшим образом, имеется несколько уже совершенно не оставляющих места какому бы то ни было сомнению. Укажем прежде всего на 30 обгорелых осколков от крупных костей. Некоторые осколки имеют совершенно ясные следы отделения их рубящим оружием.

ДРУГИЕ ПРЕДМЕТЫ

Ген. Дитерихс перечисляет также следующие предметы: значок уланского Ея Величества полка с датой 1803-17/V-1913, поднесённый полком Императрице в день столетнего юбилея. Серебряная рамочка от маленького шейного образка одной из великих княжон и кусочек цинковой пластинки со следами краски (остаток от самой иконки). Осколок жемчужины. Кусочек какого-то золотого украшения с резко выраженными следами рубящего оружия. Топазовая бусина из ожерелья великих княжон. Несколько частиц золотых шейных цепочек от образков с обгорелыми металлическими кусочками пластинок от образков. Осколок рубина «кабошона» (способ обработки драгоценного камня без граней – А.Х.), по всей вероятности, от того кольца, которое было подарено Императором Императрице, когда ей было ещё 15 лет и которое она всю жизнь носила на шейной цепочке с образками. Два осколка сапфира «кабошона», тоже, вероятно, от кольца Императора, подаренного ему Государыней в 1891 году и с которым Государь никогда не расставался. Обрывок от золотого браслета Государыни, 13 целых жемчужин и большое количество осколков драгоценных камней. Металлические части корсетов, пряжки от мужских и дамских подвязок и целый ряд других более мелких вещей[7].

САФЬЯНОВАЯ ШКАТУЛКА

Эти все вещи и были помещены самим генералом М.К. Дитерихсом в синюю сафьяновую шкатулку Государыни и вместе с другими более крупными вещами были вывезены в центр сосредоточения армии адмирала Колчака.

Когда началось отступление колчаковской армии, следственной комиссии пришлось озаботиться о сдаче вещей и драгоценностей шкатулки в безопасное место.

МАЙЛС ЛЭМПСОН И ГЕН. ЖАНЕН

Первоначально помощь хотел оказать английский дипломат Майлс Лэмпсон (ныне британский посланник в Китае) и вывез в своём поезде шкатулку в Харбин. Но вскоре он получил предписание от своего министерства иностранных дел не вмешиваться в «русское царское дело» и потому просил ген. Дитерихса взять обратно сафьяновую шкатулку. Ген. Дитерихс принял шкатулку обратно. В этот критический момент и пришёл на помощь ген. Жанен, который выразил полную готовность вывезти шкатулку. Он принял её от ген. Дитерихса и в полной сохранности доставил во Францию.

Евгений Т.

«Возрождение» (Париж). № 2058, 20 января 1931 г.

 

Примечание:

[1] «Пти журналь» (Le Petit Journal, «Маленькая газета») – первая высокотиражная массовая газета во Франции, вышедшая в свет в 1863 году. Из-за своей дешевизны была ориентирована на самые широкие читательские круги. «Пти журналь» стала первым народным изданием в истории европейской прессы. Её последние номера появятся в 1944 г.

[2] Гирс Михаил Николаевич (1856-1932) – российский дипломат, сын министра иностранных дел при Императоре Александре III, тайный советник, гофмейстер. В министерстве иностранных дел служил с 1878, был посланником в Бразилии, Китае, Баварии, Румынии, послом в Константинополе (1911-1914) и в Риме (с 1915). В эмиграции в Париже возглавил Совет бывших послов, входил в состав Русского политического совещания. Скончался в Париже в 1932 году.

[3] Жанен Пьер Тибо Шарль Морис (1862-1946) — генерал, французский военный деятель и дипломат. В 1916-1917 гг. руководил французской миссией при Императорской ставке. В Гражданскую войну назначен на пост командующего войсками Антанты в России.

[4] Дитерихс Михаил Константинович (1874-1937) — русский военачальник, генерал. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн. Один из руководителей Белого движения в Сибири и на Дальнем Востоке, Правитель Приамурского земского края в 1922 году. Руководитель расследования убийства Царской Семьи на Урале. Во время Великого исхода с частью Земской Рати эмигрировал в Китай, проживал в Шанхае. В 1930 стал председателем Дальневосточного отдела Русского Обще-Воинского Союза. Скончался 9 октября 1937 года, похоронен в Шанхае, на кладбище Лю-Кавей.

[5] Жильяр Пьер (в России — Пётр Андреевич, 1879-1962) — преподаватель французского языка царским детям Государя Императора Николая II, родом из Швейцарии. После убийства Царской семьи остался в Сибири, где помогал следователю Николаю Соколову. В 1920 году вернулся в Швейцарию, преподавал французский в университете города Лозанна. В 1921 году опубликовал книгу «Тринадцать лет при русском дворе: Трагическая судьба Николая II и его семьи».

[6] Соколов Николай Алексеевич (1882-1924) родился в 1882 году в городе Мокшане, Пензенской губернии. Был он простого происхождения. Окончил Харьковский университет по юридическому факультету, а затем служил следователем в Пензенском окружном суде. После октябрьского переворота Н.А. Соколов, переодевшись мужиком, бежал в Саратов и жил в деревне Медведевка, совершенно слившись с окружающим его крестьянским миром, который он любил и прекрасно знал. В 1918 году пешком, в крестьянской одежде, пробрался в Сибирь и получил назначение судебным следователем по особо важным делам при Омском окружном суде. С начала 1919 года, полностью переключившись на дело об убийстве Царской Семьи, он вёл его в Екатеринбурге, Сибири и Европе до конца своих дней. Умер Н.А. Соколов в городе Сальбри, в центральной Франции, 23 Ноября 1924 года и был похоронен на местном кладбище приехавшим из Парижа православным священником в присутствии мэра города и большой части населения.

[7] Все эти предметы перечислены в книге г. Соколова – прим. ред.