«Офицеры фрегата…

«ОФИЦЕРЫ ФРЕГАТА БЛАГОДАРЯТ ЗА ПАМЯТЬ О НИХ»

Из переписки командира фрегата «Память Азова» Н.Н. Ломена с Великим Князем Георгием Александровичем

После Индии из трех Августейших путешественников на остров Цейлон и далее по восточному маршруту отправились двое – сам Наследник Цесаревич и принц греческий Георгий. Великий Князь Георгий Александрович, младший брат Цесаревича, по причине заболевания легких вынужден был на крейсере «Адмирал Корнилов» уйти обратным курсом домой, в Россию. Внезапное и невольное расставание братьев тяжело переживалось не только Цесаревичем Николаем Александровичем, но и командой крейсера «Память Азова», продолжившего намеченный путь на Восток. Об этом красноречиво свидетельствуют письма командира крейсера «Память Азова» Н.Н. Ломена к своему мичману Великому Князю Георгию Александровичу, написанные на борту судна и отправленные адресату с фельдъегерем прямо в ходе дальнейшего путешествия.

Командир крейсера «Память Азова» Николай Николаевич Ломен (1843-1909) – происходил из дворян Санкт-Петербургской губернии, сын генерал-майора. Окончил морское училище. Участник Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Во время восточного путешествия Цесаревича имел звание капитана 1-го ранга. Впоследствии командир императорской яхты «Полярная звезда», адмирал, генерал-адъютант.

Переписка капитана Н.Н. Ломена с Великим Князем Георгием Александровичем добавляет некоторые важные детали к восточному путешествию Наследника Цесаревича.

В нашем распоряжении находятся и другие архивные документы, в частности, письма воспитателя Великих Князей Николая и Георгия Александровичей – генерала Г.Г. Даниловича периода 1890-1891 годов. Весь комплекс документальных источников об участии Великого Князя Георгия Александровича в путешествии на Восток Наследника Цесаревича Николая Александровича (официальные документы, дневники, переписка братьев с родственниками, сослуживцами и знакомыми) полностью опровергают лживую версию о вражде Августейших братьев, о возникновении и течении заболевания Великого Князя Георгия Александровича.

Из переписки командира фрегата «Память Азова» Н.Н. Ломена с Августейшим Мичманом Великим Князем Георгием Александровичем

+

24 января (1891 г.)

Бомбей

Ваше Императорское Высочество.

Не прошло дня с Вашего отъезда, но невероятная тоска заставляет меня писать Вам. Я ничего нового или интересного написать не могу, но чувствую потребность обратиться к Вам и вылить то горе, какое я испытываю с Вашим отсутствием. Я не знаю, Вы и прежде уезжали с судов, когда это было совершенно естественно, — мы кончали кампании, — теперь Вас вырвали от нас, — нас разорвали, и нам больно. Но боль надобно унять, уменьшить, и единственным для этого средством нахожу писать Вам, но, конечно, не для того чтобы и Вам было больно. Воспоминания о вчерашнем дне никогда не изгладятся из моей памяти, хотя это был ужасный день, но утешительно то, что он был неприятен всем, страдали мы все, и по Вашем отъезде фрегат вечером был нем и тих, как монастырь, исключений почти не было.

Его Высочество Цесаревич съехал с фрегата в 7 ¼ часов и обедал в Яхт-клубе, и затем отправился на станцию железной дороги.

Прошу Ваше Императорское Высочество извинить меня за это бессодержательное письмо, но прошу верить мне, что это моя потребность написать Вам, кончая письмо, я покоен, Вы знаете, что о Вас помнят и Вас любят.

Вашего Императорского Высочества всепреданнейший и верный слуга

Н. Ломен.

+

7 февраля 1891 г.

Коломбо

Ваше Императорское Высочество.

Хотя я и не имею разрешения писать Вашему Высочеству, но зная Вашу доброту, прошу простить эту смелость Вашему старому командиру.

Отъезда Вашего не можем забыть, все скучаем и в кают-компании тишина. Я до сих пор не могу спокойно смотреть на Вашу каюту, постоянно запертую и до сих пор не понимаю, как все это могло случиться, когда я прозевал начало Вашей болезни. Я виню себя за то, что мало приставал к Вам и мало берег Вас, мне стыдно, Ваше Высочество, я не оправдал доверия ко мне Ваших Августейших Родителей. Я и никто другой во всем виноват.

Переход из Бомбея в Тутикорин (порт на юге Индии – А.Х.) был покойный, но стоянка отвратительная. Фрегат стоял в открытом море в расстоянии 6-ти миль от берега, все время было довольно свежо и большая зыбь не по ветру, так что фрегат качало до 10 (градусов) на каждую сторону.

Его И(мператорское) В(ысочество) Цесаревич прибыл на фрегат на миноноске с фрег(ата) «Владимир Мономах», было довольно свежо и все приехали мокрые, некоторых укачало в особенности англичан. Лучше бы было совершить переезд под парусами на наших баркасах, хотя и были посланы наши: второй катер и второй вельбот, но возвратились пустые и сухие.

В Коломбо жарко, но воздух великолепный, совершенно чистый морской и дышать легко, я больше и больше убеждаюсь, что будь Вы здесь, Вашей болезни и следа бы не осталось. Но должно быть судьбе иначе угодно.

Офицеры фрегата просят меня передать Вашему Высочеству их глубокую скорбь, что не видят Вас среди себя, а также их неизменную преданность и желание здоровья Вашему Высочеству.

Позвольте и мне от всей души пожелать Вам того же, что желаю все служащие на «Азове».

Вашего Императорского Высочества всепреданнейший и верный слуга

Николай Ломен.

+

Гон-Конг

26 марта (1891 г.)

Ваше Императорское Высочество.

Несказанно благодарен Вам за Ваше сердечное письмо и в то же время радуюсь и удовлетворен Вашими морскими замечаниями.

От Коломбо до Гонг-Конга нас преследовала жара, жара иногда просто невыносимая, особенно в Бангкоке и Сайгоне, где бывали моменты, когда почти нечем было дышать. Слава Богу, все выдержали, но продолжись плавание в тропиках дольше, машинная команда сдалась бы, наверное, так часто в кочегарнях и машине жара доходила до 50 (градусов) R и больше. Теперь в Гонг-Конге нам холодно всего от 12 до 14 (градусов) и к тому еще дождь и сырость.

В морском отношении плавание было самое покойное, ни разу не качнуло. Стояли всюду очень далеко, а в Бангкоке так и берегов не видали, за то в Сайгоне отшвартовались у пристани. Вход в Сайгон был очень трудный, т.к. пришлось идти рекой до 50 миль и повороты были иногда так круты, что приходилось стопорить одну машину. Река эта Доннай и местами едва уже Невы. Благодарил Бога, когда выбрались оттуда благополучно.

На фрегате все благополучно, только немного обносились и погрязнели от постоянных переходов и погрузок угля. С Бомбея не было времени, хотя бы немного подкраситься. Едва успевали вымыться и почиститься. Часто, почти ежедневно вспоминаю Вас, Ваше Высочество, и душевно скорблю, что отсутствуете. Особенно интересен был Бангкок. Но все это не уйдет, надеюсь, в будущем.

Офицеры фрегата благодарят за память о них, и, со своей стороны просят передать Вашему Высочеству их глубокое уважение и желание здоровья.

Мои чувства известны Вашему Высочеству и да хранит Вас Бог и укрепит во всем хорошем.

Вашего Императорского Высочества всепреданнейший и верный слуга

Н. Ломен.

Публикуется в авторской редакции по: Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. 675. Оп. 1. Д. 109. Лл. 5-10 об.

Предисловие и публикация Андрея Хвалина