Крушение в Борках

«ЧУДЕСНОЕ ИЗБАВЛЕНИЕ»

К 130-летию восточного путешествия Цесаревича. Архивные материалы из Японии по поводу чудесного избавления Их Императорских Величеств и Августейшей Семьи от опасности во время катастрофы близ станции Борки 17 октября 1888 года.

Во время подготовки Наследника Цесаревича и Великого Князя Николая Александровича к восточному путешествию 1890-1891 годов в жизни Августейшей Семьи произошло одно знаменательное событие. 17 октября 1888 года на станции Борки Курско-Харьковской железной дороги потерпел крушение императорский поезд, шедший из Крыма в Петербург. Милостью Божией, несмотря на многочисленные жертвы, никто из Царской Семьи серьёзно не пострадал. Инцидент вызвал широкий резонанс не только в России, но и во всём мире, в том числе и в тех странах, по которым в скором времени пройдёт маршрут великокняжеского путешествия. О реакции японцев и русских, проживающих в Стране восходящего солнца, в своих телеграммах в Императорское министерство иностранных дел в С-Петербурге сообщает российский посланник в Токио Д.Е. Шевич. Приведём краткие сведения об этом карьерном дипломате, сыгравшем немалую роль в организации визита Цесаревича в Японию и развитии добрососедских отношений между нашими странами. Дмитрий Егорович Шевич (1839-1906) – русский дипломат из дворянского рода Шевичей. Окончил Пажеский корпус (1858). С 25 января 1860 года служил в Министерстве иностранных дел. Состоял при миссиях в Неаполе (с 1860, сверх штата) и Риме (с 1862), младший секретарь миссий в Вюртемберге (с 1863) и Швеции (с 1867). Далее состоял при миссии во Флоренции и исполнял должность вице-консула в Неаполе (1870-1872); в 1872 году — старший секретарь миссии в Риме, с 1883 года — советник посольства в Риме. Посланник России в Японии (1886-1892), Португалии (1892-96), Испании (1896-1905). Закончил дипломатическую карьеру в чине тайного советника (с 17.04.1894). За службу был удостоен ряда высших российских орденов, а также орденов Италии, Черногории, Японии, Португалии и Испании. В 1905 г. назначен членом Государственного совета. Скончался в Версале и был похоронен на русском кладбище в Висбадене.

Интересно отметить, что в память чудесного избавления Их Императорских Величеств и Августейшей Семьи от опасности во время катастрофы близ станции Борки в благодарность Господу стали возводиться храмы и часовни в различных местах Российской Империи, и не только на месте крушения поезда. Одним из таких храмов стал Храм Воскресения Христова, построенный по проекту архитектора Николая Чагина попечением крупнейшего российского чаеторговца А.Г. Кузнецова в его имении над поселком Форос в 1892 году.

Надо сказать, что в 1891 году Цесаревич Николай Александрович в ходе восточного путешествия посетил китайский город Ханькоу – центр российской торговли чаем в этой стране. Вообще, о связи восточного путешествия Цесаревича и российской чаеторговли как локомотива развития взаимовыгодных отношений с Китаем и другими государствами Юго-восточной Азии – тема отдельного исследования.

Александр Григорьевич Кузнецов (1856-1895) — русский купец, предприниматель и меценат; владелец крупнейшей в Российской империи чаеторговой фирмы — Торгово-промышленного товарищества «Алексея Губкина преемник А. Кузнецов и Ко» оставил о себе добрую память у потомков. Уже после его безвременной кончины, 17 октября 1898 года, в десятую годовщину чудесного избавления Царской Семьи, Храм Воскресения Христова в Форосе посетил Император Николай II с Супругой Александрой Фёдоровной и Великими княжнами. Так неявным, на первый взгляд, образом многие имена и события, вошедшие в хронику восточного путешествия Цесаревича, оказываются связанными с историей России и других государств.

В депеше российского посланника в Токио Д.Е. Шевича от 21-го октября 1888 года за № 77 по поводу реакции на случай в Борках сообщается: «…вчера около полудня за полчаса до семейного завтрака, на который в тот самый день случайно были приглашены мною Командующий Эскадрой Российско-Императорских судов в Тихом океане Вице-Адмирал Шмидт с женою и дочерью, в сопровождении всего его штаба, Епископ Николай (Касаткин — равноапостольный, просветитель Японии – А.Х.), настоятель церкви Императорской Миссии Архимандрит Анатолий, все члены нашей Духовной миссии в Японии и русские, проживающие в Токио и Йокогаме.

Потрясающая весть о чудесном избавлении Их Императорских Величеств, Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича и Их Имп. Высочеств Великих Князей и Великой Княжны от угрожавшей Им опасности, волею Всевышнего, пощадившего Россию от страшного бедствия, переполняло сердца наши невыразимою радостью и безмерною благодарностью Всевышнему Творцу. Тотчас же Преосвященным Николаем соборне с архимандритом Анатолием отслужено было в церкви Императорской Миссии (…) благодарственное Господу Богу молебствие, на котором мы вознесли горячие молитвы за чудное спасение и о продлении драгоценной жизни нашего обожаемого Монарха и Его Августейшего Дома на многие и многие лета на благо, счастье и радость Его верноподданных.

Вместе с тем я поспешил известить о случившемся здешнего Министра Иностранных дел, сообщив ему содержание телеграммы В(ашего) Выс(окопревосходительст)ва (из МИДа о крушении поезда в Борках – А.Х.) и выразив при этом моё твёрдое убеждение в том, что передаваемое мною известие о столь счастливом миновании опасности, грозившей моему Государю и Императорской Фамилии, будет приветствуемо с искреннею радостью Их Величествами Императором и Императрицею Японии, равно как и Японским правительством.

После полудня того же дня меня посетил Министр Двора виконт Хидзиката, чтобы передать мне вместе с выражениями живейшей радости и задушевными поздравлениями по поводу благополучного исхода страшной случайности, что Его Величество Микадо тотчас по докладе о происшедшем отправил Его Величеству Государю Императору поздравительную телеграмму с изъявлением своего глубокого сочувствия и несказанного удовольствия.

Сегодня с самого утра и до глубоких сумерек я принимал в Императорской Миссии поздравительные визиты. Одним из первых приехал ко мне недавно возвратившийся в Токио Его Императорское Высочество Принц Комацу, в сопровождении своего адъютанта и одного из церемониймейстеров Императорского Двора, и после выражения своих чувств сердечной о счастливо миновавшей опасности, заявил, что он позволил себе немедленно принести Государю Императору по телеграфу свои горячие поздравления. Министр Иностранных дел Граф Окума, Председатель Верховного Совета Граф Ито, Министр Президент Граф Курода и все прочие члены Кабинета, Иностранные Представители и иные высокопоставленные и выдающиеся лица как из японцев, так и из иностранцев не преминули также посетить меня и, поздравляя наперерыв, старались доказать мне, насколько сначала взволновала, а потом обрадовала поразительная весть о счастливой развязке происшествия, грозившего неоценимой жизни Государя Императора и Императорской Фамилии» (Архив внешней политики Российской Империи. (АВПРИ). Ф. 143. Китайский стол. Оп. 491. Д. 3254. Лл. 3-4 об.).

Позднее, в донесении российского посланника в Токио от 28 октября 1888 г. за № 78 дополнительно сообщаются сведения о реакции японской Императорской Четы по поводу катастрофы близ станции Борки: «Вчера на ежегодном гулянье в саду Императорского Дворца, по случаю полного расцвета астр, Японский Император и Императрица подошли ко мне и милостиво разговаривали со мною и с женою моею, причем Их Величества выразили мне в самых горячих (выражениях – А.Х.) живейшую радость свою по поводу чудесного избавления нашего обожаемого Монарха и Августейшей Супруги Его от угрожавшей жизни Их Императорских Величеств опасности. Императрица особенно выказала всю искренность своего сочувствия и сказала мне, что ответные телеграммы Государя Императора и Государыни Императрицы на поздравительные телеграммы Ея и Императора глубоко тронули Их Величества по своему милостивому и задушевному содержанию, так явно свидетельствующему о благосклонных и дружественных чувствах к Ним нашего Царствующего Дома.

Я отвечал Императрице, что и я был искренно обрадован сообщёнными мне здесь по приказанию Их Величеств депешами Государя Императора и Государыни Императрицы, так как содержание их послужило и для меня новым доказательством того, насколько Государь и Государыня мои ценят всякое изъявление дружеских чувств к Ним и к России со стороны Японской Императорской Четы. Императрица была, видимо, тронута моим ответом и благодарила меня за это подтверждение смысла и значения, придаваемых Ею телеграммам Государя Императора и Государыни Императрицы» (АВПРИ. Ф. 143. Китайский стол. Оп. 491. Д. 3254. Лл. 1-1 об.).

Данные архивные документы, публикуемые впервые и относящиеся к периоду подготовки к восточному путешествию Цесаревича Николая Александровича, свидетельствуют о приязненных и добрососедских отношениях между российским и японским Императорскими Дворами в конце XIX века. 

Предисловие и публикация Андрея Хвалина