Испанский исход

Первая мировая и гражданская война разделила Россию на советскую и зарубежную. В историографии период между двумя мировыми войнами получил наименование INTERBELLUM или, по-русски, МЕЖВОЙНА. Осмыслению русской национальной зарубежной мыслью процессов и событий, приведших к грандиозным военным столкновениям в истории человечества, их урокам и последствиям посвящен новый проект «Имперского архива» INTERBELLUM/МЕЖВОЙНА. Для свободной мысли нет железного занавеса, и дух дышит, где хочет.

АНДРЕЙ ХВАЛИН

+

ИСХОД ИСПАНСКИХ ЕВРЕЕВ

«Потомки Испанских евреев сохранили трогательную привязанность к испанскому языку эпохи Сервантеса и Колумба».

 

Главный раввин Саботай, глава еврейских общин

в Аргентине и Уругвае, приехал в Мадрид, чтобы

испросить разрешение созвать всемирный съезд

потомков испанских евреев, изгнанных из

Испании в ХV веке.

(По сообщениям прессы. 1931 г.).

Единичные и временные невзгоды, испытанные евреями в различное время в Испании, были лишь преддверием той катастрофы, которая обрушилась на них в царствование королевы Изабеллы и Фердинанда. За несколько месяцев до своего изгнания евреи, в надежде отвратить от себя бедствие, предложили Изабелле 30.000 дукатов, под видом пожертвования для завершения войны с маврами. Подобными пожертвованиями евреи неоднократно покупали пощаду у испанских королей. На этот раз предложение их было отвергнуто благодаря вмешательству еврейского выходца Фомы Торквемады, великого инквизитора Кастилии и Арагонии.

Когда представители еврейской общины явились со своим предложением в королевский дворец, вошёл в залу Торквемада и, вынув из-под мантии Распятие, сказал: «Иуда Искариотский продал Господа за 30 серебреников. Ваше Величество хотите снова продать Его за 30.000 дукатов. Вот Он, возьмите Его и продайте». С этими словами великий инквизитор положил Распятие на стол и вышел из залы. Судьба евреев была решена.

30 марта 1499 г. Изабелла и Фердинанд обнародовали указ, в силу которого все некрешённые евреи без всякого изъятия обязаны были до 1 августа удалиться из королевств Кастильского и Аррагонского. Те, которые будут найдены в Испании по истечении этого срока, будут подвергнуты смертной казни, а имущество их конфисковано. Изгоняемые евреи не могли брать с собою ни золота, ни серебра. Это повеление было исполнено с беспощадной жестокостью, и никто не отважился помочь им – это было запрещено Торквемадой. Торквемада шутить не любил. В течение 18 лет, когда этот доминиканский монах был душою страшной инквизиции, на кострах было сожжено более 10.000 человек и 7.000 изображений тех, кто бежал от смерти или умер во время пыток. Со времени Римских императоров, посылавших христиан на растерзание диких зверей, не было в истории человечества более жуткого зрелища, чем испанские «акты веры» – «ауто-да-фе».

Человек, который ввел в Испании этот ужас, Торквемада, спокойно дожил до глубокой старости, а народ чтил его, как святого. Жертвами инквизиции были прежде всего евреи и мавры, для спасения жизни принимавшие христианство, но втайне остававшиеся последователями прежней веры. Марранов, т.е евреев, принявших христианство, было очень много. Еврейский писатель Давид Макката подробно рассказывает, что после изгнания евреев марраны продолжали жить среди всех классов общества, занимали всевозможные должности как на государственной службе, так в особенности в церкви, нередко в сане аббатов и епископов. Многие испанские вельможи поправляли свои расстроенные дела женитьбой на дочерях марранов. Эти браки были так часты, что едва ли осталась в Испании дворянская семья, в крови которой не было бы примеси «male sangre»[1].

Согласно геральдическим изысканиям Мендозы в жилах решительно всех испанских грандов течёт еврейская кровь. Так же обстоит дело и с Португалией. Когда Иосиф 1-й Португальский задумал в XVIII веке удалить от двора всех потомков марранов, маркиз де Помбаль с усмешкой заметил королю: «В таком случае, ваше величество, вы сами первый должны покинуть дворец».

Евреи были многочисленны в Испании уже в эпоху готской монархии (V-VII по Р.Х. – А.Х.). Когда же разбойничьи набеги берберов и арабов на средиземное побережье Европы привели в 711 г. к завоеванию мусульманами Испании, вместе с ними явились новые еврейские пришельцы. Не прошло и нескольких лет, как арабы, вдохновляемые учением Корана о праве грабежа в странах неверных, заняли почти весь Иберийский полуостров. Христианской культуре Испании грозила величайшая опасность со стороны соединённых сил семитов. Одни лишь Астурийские горы дали у себя приют остаткам готов, не мирившихся с владычеством Ислама. Эта горсть храбрецов послужила ядром для будущих христианских государств полуострова – Астурии, Наварры, Лиона, Кастилии и Аррагонии.

Период господства арабов в Испании был расцветом еврейства. Его положение не изменилось также в христианских государствах Испании, которые были непосредственными преемниками мавров.

Испанские фуэросы[2] неоднократно приравнивали евреев к сословию гидальго[3]. Они имели собственные гербы и носили оружие. Занимая доходные должности, они приобрели мало-помалу большое значение в государственном управлении. Начиная с королевских советников и министра финансов, все чиновники, имевшие отношение к сбору податей или денежным операциям, были евреи. В городах они составляли большинство состоятельного населения, а в стране почти вся земельная собственность была у них в закладе. Они сосредоточили в своих руках не только материальные силы полуострова, но и духовные. Вспомним такие имена, как советника Аббдурахмана III, Хаздаи-ибн-Шапрута, бывшего в переписке с хазарами; Самуила-ибн-Нагрела, Иосифа д-Ейсиа, Самуила га-Леви, Исаака Абарбанелла.

Этот период был блестящей эпохой в истории средневекового еврейства. Он начинается с раввина Самуила Наггида и оканчивается временем Моисея Маймонида[4]. В эту пору испанские евреи преодолели односторонность религиозного мировоззрения, а наука их и поэзия достигли той высоты, которая признавалась даже наиболее ожесточёнными врагами еврейства. В качестве посредника между арабами и христианами евреи оказали огромную услугу человечеству. Они впустили в европейскую культуру новый приток эллинизма, переводя и толкуя творения эллинской литературы и науки, которые скрывались в сокровищнице арабов.

Как известно, арабы пришли в Испанию малокультурным народом, настоящими детьми пустыни. Здесь они подпадают влиянию позднейшей византийской культуры. Чтобы сдвинуть с места араба, нужно убить верблюда и вырубить пальму. В Испании не было ни верблюда, ни пальмы, но он мог занять здесь у европейских народов их культуру.

Особенно ясно видно это культурное влияние в святая святых мечети в Кордове. Арабский орнамент воспроизводит здесь общие элементы античного искусства позднейшего периода. Пальметтовый фриз[5], волнообразные завитушки, листья акантуса, сверкающие золотом и яркими красками мозаики кордовского храма были сделаны греческими мастерами. Каменные сказки Севильи, Гренады, Кордовы, восхитительные арабески, витражи, бронзовые фонтаны Цары[6] были созданием эллинского гения. Византийцы же содействовали ознакомлению испанских арабов с греческой наукой. Перевод греческих авторов при живом содействии заинтересованных арабских учёных производят также византийцы. Так у арабов Испании накоплялись сокровища эллинского искусства, науки и литературы. Общаясь с ними, евреи усвоили сами эллинское мышление. В XII веке Моисей Маймонид, толкователь Аристотеля, является одним из первых эллинизаторов еврейства. Последний опыт эллинизации уже производит Моисей Мендельсон. Процесс «менделизма», определивший крепнущую эллинизацию еврейства, продолжается до сего времени (до начала 30-х гг. 20-го века, когда написана статья – А.Х.).

Но усвоение эллинской мудрости и арабской образованности было не единственным занятием испанских евреев. Их интересовали также денежные операции. Многие из них, разбогатев, навлекли на себя ненависть народа. Чем дальше на юг распространялись христианские владения, тем хуже становилось положение евреев. Правительство уже не в силах было защищать евреев, народ был враждебен им, а духовенство, искусно пользуясь настроением масс, разжигало их фанатизм. Взятием Гренады заканчивалась семивековая неволя Испании, жизнь её пошла новыми путями, испанцы хотели быть хозяевами у себя дома и тяготились всем, что напоминало им о владычестве мавров.

Когда приблизился срок покинуть Испанию, все дороги покрылись изгоняемыми евреями. Некоторые ехали на лошадях и мулах, но таких было мало. Огромное большинство шло пешком; шли и дряхлые старики и старухи, шли больные. Число изгнанников простиралось до 160.000 (по другим источникам до 300.000). Они шли к Пиренеям, синеющему морю, границам Португалии, по тем самым дорогам, по которым некогда двигались кельты, карфагеняне, римляне, готы, арабы.

Со времени своего исхода испанские евреи живут по всему побережью Средиземного моря, от Марокко до Румынии и Турции. Часть их переселилась в латинские государства Америки – Аргентину, Уругвай, Бразилию, Перу. С этого времени в Европе установилось деление евреев на «сефардим» — «испанских» и «ашкеназим» —«немецких» (также в Польше и в России).

Из сефардим вышли лорд Биконсфильд д-Израэли, французский банкир Перейра, адвокат Торрес.

Спустя столетие из Испании и Португалии были изгнаны также марраны. Многие из них нашли убежище в Нидерландах, где они вернулись к вере отцов и откуда распространились по всей Европе.

Потомки испанских евреев, живущие отдельными общинами в Балканских странах и в Северной Америке, сохранили до настоящего времени трогательную привязанность к испанскому языку, языку эпохи Сервантеса и Колумба. Мне приходилось неоднократно слышать в исполнении испанских евреев старые романсы Кастилии и Аррагоны, как в туземных кварталах Северной Африки, так и на берегах Босфора, и в местечках Румынии. Эти «романсеро» – замечательное сочетание европейских рыцарских понятий с блеском и изнеженной роскошью Востока. Они переносят нас в жилище могущественных мавров, рисуют нам их веселье, описывают влюблённых рыцарей, прославляют царственных Абенсеррагов[7], героическое самопожертвование Сида Кампеадора[8], они рассказывают нам о почтительной любви кастильских рыцарей к прекрасным и нежным дамам. Лёгкий хореический размер «романсеро», довольствующийся вместо рифмы небрежными асонансами, делает их форму способной к выражению самых разнообразных чувств.

Владимир Абданк-Коссовский[9]

«Возрождение» (Париж). № 2275. 25 августа 1931 г.

 

Примечания:

[1] male sangre (с исп.) – дурная, порченая кровь.

[2] Фуэросы – в средневековой Испании собрание законов общего и муниципального характера.

[3] Идальго – низшее дворянство в Испании, соответствует польской шляхте.

[4] Маймонид Моисей – Рабби Моше бен Маймон (1135-1204 гг.).

[5] Пальметтовый фриз –элемент растительного орнамента в виде листа пальмового дерева.

[6] Зара или Цара — главный город королевства Далмации с центральной площадью – «Площадью фонтанов».

[7] Абенсерраги – у древних испанских летописцев и поэтов название благородного мавританского рода в королевстве Гренада.

[8] Сид Кампеадор (Родриго Диас де Вивар) — кастильский дворянин, военный и политический деятель, национальный герой Испании, герой испанских народных преданий, поэм, романсов и драм, а также знаменитой трагедии Корнеля «Сид».

[9] Абданк-Коссовский Владимир Конкордович (1885-1962) родился в Витебской губернии. Образование получил в Лазаревском институте восточных языков, Александровском военном училище, Офицерской электротехнической школе, а также на факультете истории и филологии Императорского Новороссийского университета.

Во время Первой мировой войны Абданк-Коссовский служил инженером в чине полковника, был награжден крестом Св. Георгия и орденом Св. Анны. В гражданскую войну, покинув вместе с врангелевскими войсками Крымский полуостров, В.К. Абданк-Коссовский оказался в Тунисе, где на протяжении двух лет работал на цинковом руднике. В 1922 году он приехал в Париж. Несмотря на полученное ранее многостороннее образование и знание 14 языков, ему долгое время пришлось зарабатывать на жизнь чернорабочим, водителем такси, конторским служащим. Однако высокая образованность, склонность к журналистике (до 1917 г. сотрудничал в «Новом времени») предопределили его вступление на стезю военного публициста.

Как журналист Абданк-Коссовский был активным сотрудником газеты «Возрождение» и других периодических изданий русского зарубежья. В одном только «Возрождении» он опубликовал около 200 статей и очерков. Он начал собирать материалы о жизни русских эмигрантов на различных континентах, в том числе и о русском воинстве, рассеянном после гражданской войны по более чем 20 странам, и устроил выставку под названием «Зарубежная Русь», которая описывала судьбы русских за границей с 1916 до 1961 г. Эти выставки состоялись в 1935, 1948 и 1958 годах в Париже.

Владимир Конкордович Абданк-Коссовский умер 19 апреля 1962 в Грас, Франция.