Диктатор как предтеча…

Диктатор как предтеча антихриста

Русское единодержавие против международного тоталитаризма

  

Велика Россия, а отступать некуда –

ведем бои на улицах Москвы.

Современное Церковное Предание

Международные «творцы смыслов» и их российские «иностранные агенты» пошли на новый виток по созданию из России жупела «мирового зла». Первый заход в связи с изменением верховной власти в стране они сделали в конце 90-х годов прошлого века – в начале нулевых века двадцать первого. Тогда их кликушество не сбылось. Российская Федерация не стала «мировым жандармом». Не будет возврата к «революционной диктатуре» и впредь.

Со 2/15-го марта 1917 года, с момента явления в подмосковном селе Коломенское образа Божией Матери «Державная», началось «поновление» Русского самодержавия. После ликвидации «диктатуры пролетариата» Ленина-Троцкого все единодержавные правители Российской Империи советского периода ее истории по крупицам восстанавливали наш исконный государственный строй. По воле Царя царствующих, Господа нашего Иисуса Христа, Пресвятая Богородица, Царица и Игумения России, вела государственный корабль сквозь «сциллу» либеральной диктатуры и «харибду» националистической охлократии срединным, царским путем к восстановлению самодержавной монархии в России. Оглядываясь на прошедшие почти два десятилетия нового века, четко понимаешь: грядущая диктатура «мирового правительства» просто заставит нас, многонациональных граждан православного Русского мира, вымолить у Господа и Его Пречистой Матери для «спасения избранных» и всей человеческой цивилизации Царя русского, самодержавного. Нельзя только ошибиться и принять аггела за ангела. Прошедшие семнадцать лет оказались своеобразным «стоянием на Угре». Окончательная битва за освобождение родины от интернационального атеистического ига – еще впереди. О, Святая Русь, увы! – ты еще за хазарским холмом.

 

О чем шумите вы, народные витии?

В конце XX – начале XXI веков в информационном поле России усиленно муссировалась тема диктаторских режимов как в истории нашей страны, так и в других странах мира. Безусловно, такие “мыслительные нападки” на духовную атмосферу нашего Отечества преследуют цель повлиять на настоящее и будущее Российского государства и общества в необходимом для авторов и стоящих за ними политических сил направлении. Так или иначе, но понятия “диктатор”, “диктатура закона” и им подобные все чаще употребляются в СМИ и печатной продукции как “демократической”, так и “патриотической” ориентации.

Симптоматична в этом отношении публикация в одном из номеров знаковой для российского истэблишмента газете “Московский комсомолец” за 24 февраля 2000 года. Авторы статьи “И.о. призрака” Е. Маетная и Е. Сажнева проводят параллели между премьером нескольких временных правительств России 1917 года А.Ф.Керенским и исполняющим обязанности Президента Российской Федерации В.В. Путиным, приходя в заключение к следующему выводу:

“Но в отличие от неисправимого идеалиста и душки Керенского, сегодняшний и.о. президента куда более расчетлив и прагматичен. Для того, чтобы остаться у власти, ему придется стать диктатором. Другого выхода у него нет.

Или же, следуя урокам истории, надо ждать государственного переворота и прихода к власти третьей, никому не известной силы? В начале века это были большевики. Быть может, на этот раз России повезет больше…”

Однако, прежде чем сегодня быть вброшенной через СМИ в общественное сознание, тема диктатуры в различных ее аспектах заранее стала подниматься и обсуждаться в серьезных по виду научно-исторических и политологических публикациях. Ученые всерьез обезпокоены возможным усилением противостояния в мире в результате возможной “диктаторизации” многих стран и призывают политиков к бдительности. Так, в всего лишь одном номере “Книжного обозрения”, приложения к “Независимой газете” (от 02.12. 1999 г.), даются рецензии ученых на несколько книг своих коллег, посвященных в той или иной степени проблеме тоталитаризма, консерватизма (вариант: “либеральный консерватизм”) в разных регионах мира.

Доктор исторических наук П.М. Шаститко, рецензируя книгу авторского коллектива Института востоковедения РАН “Южная Азия: конфликты и геополитика” (М., 1999, 174 с.), посвященную конфликту между Индией и Пакистаном, в основе которого лежит религиозный фактор, приходит к неутешительному выводу:

“Мировое сообщество должно четко представить себе пути предотвращения возможного конфликта в Южной Азии и сглаживания противоречий между Индией и Пакистаном, считают авторы. Ученые предупредили об опасности. Слово за политиками”.

Директор Центра политологического и социологического анализа переходных обществ Института Латинской Америки РАН, доктор политических наук З.В. Ивановский считает, что России сейчас просто необходимо усвоить опыт Латинской Америки и поэтому он берется рецензировать книгу К.А. Хачатурова “Латиноамериканские уроки для России” (М., Международные отношения, 1999, 400 с.).

Рецензент отметил, что автор верно оценивает роль вооруженных сил в модернизации экономики и выводе стран из кризиса, остающуюся еще проблему их контроля со стороны гражданского общества. Далее отмечается чрезвычайно показательная деталь в русле нашего разговора:

“Нельзя забывать, подчеркивается в работе, и цены преобразований. В этой связи совершенно справедливо негативное отношение автора к позиции некоторых российских политиков и средств массовой информации, выражающих неуместный восторг по поводу деятельности Пиночета, правление которого стало трагедией для миллионов чилийцев”.

Рецензент считает своим долгом обратить внимание еще на один важный аспект, исследованный в книге:

“Вне поля зрения автора не осталась и не всегда в должной мере учитываемая в современной политике роль религии и Церкви. Автор показывает неоднозначность деятельности со времен конкисты католической Церкви, вклад католицизма в борьбу с военно-диктаторскими режимами и в защиту прав человека, эволюцию позиции Ватикана и особенности отношений Святого престола с различными странами региона, противоречия возникающие между различными конфессиями в латинской Америке, подчеркивает опасность, связанную с усилением влияния тоталитарных сект и многих нетрадиционных религий”.

В следующей статье-отклике Г. Бордюкова на книгу В.Э. Молодякова “Консервативная революция в Японии: идеология и политика” (М., Восточная литература, 1999, 320 с.) опять речь идет о тех уроках, которые могут извлечь из этой книги российские политики и российское общество.

Выставив уж совершенными глупцами Ю. Самарина, К. Леонтьева, Л. Тихомирова, якобы желавших соединить монархию и социализм (это более поздние идеи А.Л. Казем-Бека и его “младороссов”) рецензент увидел у них параллели с творчеством японского философа и идеолога Окава Сюмэй, провозгласившего лозунг “революционной Японской империи”. И далее “отечески” пожурил современных российских монархистов: “Сегодня такие реалии могут вызвать только улыбку, хотя сторонники монархии в России не переводятся”. Тем не менее он вынужден признать, что “идея сочетания социалистических (?) принципов справедливого (не уравнительного!) распределения, социальной защиты, государственного контроля над экономикой в кризисное время, ограничение предельного размера собственности с опорой на национальные, религиозные и культурные традиции находит все больше сторонников среди тех, кто готовится вступить в бой за депутатские мандаты”.

К большому сожалению, подробных трудов как по теории монархизма в целом, так и практике Российской Самодержавной Монархии пока не достаточно или отношение к ним заранее скептическое, поэтому и появляются благоглупости наподобие вышеприведенной.

Значительная часть книги посвящена истории и идеологии радикально-реформаторского и экстремистского движения националистической ориентации, игравшего заметную роль в японской политике 30-х годов ХХ века. Автор категорически отвергает теорию японского фашизма и убедительно показывает коренные отличия консервативно-революционной идеологии и движения от итальянского фашизма, германского национал-социализма и советского коммунизма. В дискуссию о тоталитаризме он не вдается, аргументировано, хотя и не безспорно противопоставляя авторитарные режимы Японии и Италии тоталитарному режиму Гитлера и единодержавию Сталина.

В том же номере “НГ” помещена рецензия Наталии Маршалкович “Человек без свойств. Удачливый выскочка или либеральный диктатор: мифология одного правителя”, посвященная выходу на русском языке в 1999 г. сразу двух книг об испанском диктаторе Франко (Пол Престон. Франко: биография/ Пер. с англ. Ю.В. Бехтина. – М., Центрполиграф, 1999, 702 с. Хельмут Дамс. Франсиско Франко/ Пер. с нем. Жаровой И. Серия “След в истории”. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1999, 352 с.).

Вот несколько красноречивых цитат из рецензии:

“Он родился в маленьком городке в Галисии, в семье потомственного офицера флота. Существует, кстати, немало домыслов о том, что Франко происходил из еврейской семьи – по-видимому, из-за его внешности или оттого, что Франко и Баамонде – распространенные в Испании еврейские фамилии. Но, вероятно, сказывается и устойчивая тенденция отыскивать у европейских диктаторов нашего века еврейские корни”.

“Судя по всему, для Франко, получившего <…> образование в военном училище, где демократия понималась однозначно как анархия, масоно-коммунистический заговор был реальностью. Себя же он совершенно серьезно видел спасителем нации. Недаром же из всех испанских синонимов слова “вождь” он выбрал “каудильо” (так именовали средневековых католических королей, которые сражались с маврами). И с этой точки зрения Гражданская война в Испании — не мятеж, а неизбежное саморазрушение государственного строя, чуждого менталитету испанцев”.

“Франко продержался у власти достаточно долго, чтобы объяснить этот феномен только репрессиями. Образ мягкого либерального диктатора, добившегося для страны нейтралитета во Второй мировой войне, восстановившего монархию, в пользу которого говорит и испанское “экономическое чудо” 60-х годов, пережил самого каудильо”.

“Тем не менее возникает вопрос: почему же именно сейчас фигура каудильо привлекла внимание российских издателей? Думаю, что ответ на него лежит за пределами испанской истории. Например, в том, что годы правления Франко “дают читателю возможность провести поразительные параллели между испанской и русской историей”. Тем более, что “даже при отсутствии особой фантазии любой поймет, откуда появляются оппозиционные демократической власти генералы, почему не удалось навести “конституционный порядок” в Чечне, в чем причины того, что в Испании произошло экономическое чудо, а в России – нет”, — пишет анонимный автор предисловия к книге Пола Пристона. Присмотреться к испанскому опыту рекомендуется и во вступительной статье к работе Хельмута Дамса: “Без Франко был бы вряд ли возможен тот политический консенсус, который характерен для Испании сегодняшнего дня”.

Любопытен заключительный пассаж Н.Маршалкович, когда она пытается скрыть истинный страх тех сил, мнения которых она выражает. Этот страх заключается отнюдь не в том, что современные российские политики возьмут на вооружение опыт государственного строительства Франко, а в том, чтобы Россия даже не думала уяснить себе суть политики последнего Императора или монархии в целом. Эта мысль кочует из рецензии в рецензию, опубликованных в одном (!) номере “НГ”. В данном случае Н. Маршалкович пишет:

“Затянувшийся российский кризис должен, вероятно, вызвать у читателей ассоциации с Испанией более чем полувековой давности, а ставшие нынче популярными разговоры о “сильной руке” заставляют вспомнить о правителе, настолько не соответствующем вылепленному им самим мифу, что в этом видится какая-то загадка. Но не исключено, что загадка Франко исчерпывается коротеньким замечанием, сделанным как-то Чеховым по адресу Николая II: “Про него неверно говорят, что он больной, глупый, злой… Он просто обыкновенный гвардейский офицер”.

Но весь вопрос для благонамеренного читателя заключается в том, чтобы найти верные, чистые, незамутненные источники правды о Православной Самодержавной Монархии и ее отличии от абсолютистского принципа правления и тем более от диктатуры.

 

Почему Царская цензура запретила “Диктатора”?

 

Наряду со всевозможными зарубежными рецептами диктатур российскому читателю предлагается и отечественный, правда, фантастический вариант тоталитаризма. Еще в 1998 году в Библиотечке журнала “Новая книга” была переиздана массовым тиражом брошюра Сергея Шарапова “Диктатор (Политическая фантазия)”.

Впервые “Диктатор” был опубликован в 1907 году и тут же запрещен Царской цензурой. Произведение представляет собой, по определению автора, “особый род политической проповеди в художественных образах”. Это небольшая часть огромного наследия Сергея Федоровича Шарапова (1855-1911), писателя, публициста, предпринимателя. Чтобы понять, почему Царская цензура все-таки запретила патриотическое произведение, а его снова переиздают современные патриоты и даже назвали его именем сообщество экономистов патриотического толка, мы процитируем и перескажем многие страницы книги. Вот в чем в общих чертах видят публикаторы смысл предпринятого переиздания:

“Что же такое “Диктатор” — предостережение, роковое предсказание, утопия? Почему именно сейчас, во время смутное, время потрясений и кризисов, явилось нам это произведение, скрытое от глаз в течение девяноста лет?.. Листая страницы “Диктатора”, мы как будто начинаем жить в двух пластах времени. Мы наблюдаем, как призванный Царем безвестный полковник распускает Государственную Думу, и общество приветствует крутые меры диктатора… Напряженно следим, как он отстаивает перед государственными мужами принцип земского самоуправления как единственно возможного в необъятной России… Мы волнуемся вместе с Верховным Уполномоченным, ищущим ответа на вопрос, как положить конец бюрократической вакханалии…

Мы углубляемся в текст, но не отрываемся от жизни, что течет, бежит, бурлит за окном. Мы примеряем Диктатора на себя!

Начало и конец 20 века смыкаются в один краткий миг Истории. Мы понимаем, что сами творим ее…”

Фантастический вариант отечественной диктатуры можно было бы отметить лишь как курьезный факт политической маниловщины, если бы возможность национальной диктатуры как пролог к грядущему восстановлению законной Самодержавной Монархии не рассматривалась вполне серьезно в зарубежных (например, “Имперский Вестник”, “Наша Страна”, “Наши Вести”) и отечественных монархических изданиях. Поэтому приведем более подробно пункты программы “спасения” России, изложенные в “Диктаторе” С. Ф. Шарапова.

 

ПРИЧИНЫ УСТАНОВЛЕНИЯ ДИКТАТУРЫ

 

Политическая фантазия начинается с сообщения, поразившего всю Россию. В обход существующих законов и политической практики Высочайшим Указом Сенату для объединения власти и прекращения смуты, грозившей полным разложением государству, назначался Верховный Императорский Уполномоченный – некий полковник Иванов 16-й. Власть он решился принять только как полную, единую и безусловную. Умиротворив Россию, восстановив в ней всеобщее доверие, твердую власть, свободу и порядок, он сложит свои полномочия к стопам Монарха и вернется к своему делу командования одним из армейских полков. Если его убьют, то его место сразу же займет другой диктатор, тайная очередность которых определена. Программа определена твердо и будет выполнена неуклонно. Она очень проста и исходит из следующего анализа положения в стране.

Россия тяжко больна — ее нужно вылечить. Лекарство для великой страны — не теория, не доктрина, а здравый смысл. Он затуманился и исчез за странными и нелепыми понятиями о либерализме, реакции и т.п. Его надо отыскать и восстановить, и тогда только станет возможно правительству править, а народу жить.

Болезнь России во многом была обусловлена неверными мерами правительства П.А.Столыпина. Диктатор поставил ему в вину, что его меры вызвали общий и дружный протест со всех сторон. Но самое ужасное это то, что новые законы безповоротно скомпрометировали саму идею власти. Народ понял, что бюрократия готова на всякую ломку, на всякую подачку, лишь бы сохранить за собой власть. Поняли, что Столыпин хлопочет не о благе России, а об успехах на выборах. Но этот план провалился, и в парламент прошли всякие социалисты, анархисты и другие смутьяны. Столыпинское правление было рядом самых постыдных колебаний. Одной рукой он поддерживал монархические организации, рисуясь перед ними чуть не черносотенцем. Другой рукой он удерживал местные власти от всяких серьезных мер против анархии.

Однако диктатор видит и положительные стороны деятельности правительства Столыпина: введение военно-полевых судов, обновление состава полиции и особенно – губернаторов, удачное противостояние революционным элементам в Думе, личное мужество и профессионализм. Это позволяет пригласить Столыпина к совместной работе.

 

ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ ПРОГРАММЫ ДИКТАТОРА

 

Возрождение России представлялось диктатору в трех основных формах. Возрождение духовное требовало очищения и восстановления Церкви во всей ее внутренней силе и правде. Возрождение политическое требовало уничтожения всеразъедающего начала бюрократизма и возрождения земщины, которая должна была стать добрым историческим фундаментом государства. Наконец, возрождение экономическое требовало правильной и стройной денежной системы, которая могла бы спокойно обслуживать великую страну, дать широкое развитие народному кредиту, освободить Россию от печального рабства у иностранной биржи, создать национальную независимость, оплодотворить русскую предприимчивость, поднять народный труд.

Парламентаризм в России — ложь и обман. Возврат к старому режиму не возможен. Бюрократия отжила свой век, опозорила и разорила Россию и вызвала к себе такую ненависть, с которой даже новой диктатуре не справиться. Нужно вступать на новый путь. Иной, кроме Царской и Самодержавной, Верховной власти в России быть не может. Но под нее нужно подвести совсем иной фундамент. Этот фундамент – широкое самоуправление, которое должно всецело заместить бюрократию. Все будущее России в земстве, поставленном как первооснова государственной работы. Выделите из области государственной работы все, что имеет местный характер – только тогда с своим делом будет в состоянии справляться центральное правительство. Местную работу отдайте самоуправляющимся земствам. Организуйте уезд в совершенно самостоятельную единицу. Группа уездов, однородных по этнографическим, хозяйственным и бытовым свойствам, должна составить самоуправляющуюся область, обнимающую район нескольких губерний. Это должно быть нечто вроде штата Северной Америки. Вот наш тип государства. Союз этих штатов с самодержавным Царем во главе и будет искомой нашей государственной организацией.

Мысль об областях взята не из книжки; она красной нитью проходит через всю русскую историю. Полное (это невежественное преувеличение – А.Х.) самоуправление областям давал Иоанн Грозный. Областное деление являлось необходимым условием для каждого самостоятельного государственного ума от Пестеля, либерала (он всё же более экстремист-революционер типа Троцкого или Дзержинского, а не либерал – А.Х.) и революционера, до крайнего консерватора Фадеева. При такой организации дела, по мнению диктатора, государственная связь России не ослабнет, а только окрепнет при широком областном самоуправлении.

Россия разбивается на 18 областей. В каждую Царь лично назначает наместника. Область стоит непосредственно перед Царем, как крупный живой организм: с одной стороны наместник, или генерал-губернатор во главе местного правительства, с другой – очень самостоятельное земство. За Царем и государством остается Верховная Власть и законодательство, военная сила и суд, финансы, денежная система и публичный кредит, железные дороги, монополии, почта, телеграф, государственные предприятия и даже областная полиция через наместников будет подчиняться Царю, также вводится государственный контроль за расходованием средств вплоть до уезда. За областями остается местное ведение хозяйственного дела с учетом конкретных условий.

 

ПЕРЕХОДНЫЙ ПЕРИОД

 

Перед тем, как предполагавшийся Земский Собор одобрит все уже введенные преобразования необходимо для предварительных соображений по выработке областных уставов созвать сначала в чисто русских областях земские совещания в намеченных областных центрах, преподав этим совещаниям только самые общие указания, н зато твердо очертив государственные пределы областных самоуправлений. Пусть сами земские люди коренной России разработают для себя и у себя домашнее устройство, а затем уже наступит очередь устраивать инородцев. В состав этих совещаний, кроме немногих лиц по вызову, должны были войти особо избранные местным дворянством, уездными земскими собраниями и городскими думами делегаты. Все работы этих областных совещаний поступали на сверку и разработку в совещание центральное, и затем после сделанных исправлений проекты областных уставов рассылались на заключение соответственных уездных собраний с тем, чтобы вернуться для окончательной редакции в совещания областные. Исходящие отсюда готовые законопроекты областных уставов должны были быть представлены на одобрение Земского Собора.

 

ЦЕРКОВНО-ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ

 

Предоставив священноначалию подготовку к Всероссийскому Церковному Собору, диктатор собрал у себя совещание мiрян — ревнителей Церкви, чтобы обсудить пути реформы церковно-государственных отношений. По его мнению, первым шагом к восстановлению правды в русской жизни есть возрождение прихода. Приход в данном случае понимается не только как церковная община, в деле веры руководимая епископом и составляющая часть епархии, но и как самостоятельная низшая земская, административная, финансовая, судебная, школьная организация — очаг местной самодеятельности и самоуправления.

Приходская община, по плану одобренному диктатором, обнимала собою территориальный округ сельский и городской, причем малые приходы соединялись и подчинялись центральному управлению. В общину входили все постоянные жители без различия исповедания. Приходское собрание составлялось из землевладельцев и уполномоченных от селений и выбирало свой постоянный орган, “приходский совет”. В этот совет на правах непременного члена входил старший православный священник прихода и духовные лица тех исповеданий, которые составляли не менее трети населения. Члены совета избирали между собою председателя, приходского голову и распределяли обязанности. Церковный староста ведал хозяйством храма, остальные члены — приходскою полицией, приходскою кассой, школами, дорогами, благотворительными учреждениями, приходскими предприятиями. Устанавливался приходской суд. За каждый приход открывалось кредитное учреждение для приемов вкладов и выдачи ссуд и склад орудий и семян, а также материалов и инструментов для местных кустарных промыслов. Восстанавливалось выборное начало для духовенства. Кандидатами в священники могли являться или благочестивые прихожане в возрасте не моложе 40 лет, или учителя, зарекомендовавшие себя школьною деятельностью в ближайших приходах, в возрасте не моложе 30 лет. Кандидаты предлагались приходским советом общему собранию и по избрании отправлялись к епископу на испытание и для посвящения. В этих избраниях иноверцы участия не принимали, выбирая свое духовенство сами. В случае отсутствия кандидатов в священники таковые рекомендовались епископом, но должны были во всяком случае не менее двух лет учительствовать при местной школе до принятия священного сана или в сане дьякона.

Приход получал право самообложения. Жалобы на неравномерность или притеснения приносились уездному земскому собранию, которое проверяло и утверждало приходские раскладки. Земскому же собранию приносились жалобы на действия местных приходских властей в случае если общее собрание прихода не давало жалобщику удовлетворения. Апелляционной инстанцией для приходского суда являлся съезд мировых судей. Церкви прихода освобождались от всяких взносов на епархиальные нужды, необходимые для этого суммы ставились в смету уездного земства. Раскладка всякого рода земских сборов производилась на целые приходы, которые и распределяли их внутри своей территории. В приходе велись книги населения, кадастровые книги и планы всех земель.

Контроль над приходским самоуправлением принадлежал епископу в области вероучения, церковной практики и суда – Епископу; в области управления — уездному земству; в области финансов — уездному государственному контролеру, лично ревизовавшему периодически всякого рода денежную отчетность прихода; в области судебной — местным мировым судьям; в области школьной — местной земской инспекции; наконец, в ведении списков по воинской повинности и по учету запасных и ополченцев — местному воинскому начальнику. Во всех случаях нарушения закона или обязательных постановлений соответственная контролирующая власть имела право привлечения виновных к судебной ответственности.

Общее собрание сельского прихода производило выборы в гласные уездных земских собраний, а городского — городских дум. Каждый сельский приход выбирал двух гласных: одного от личных землевладельцев известного имущественного ценза, другого от крестьян, а в городах равное количество от домовладельцев и от остальных членов прихода, причем, начиная с пятого года по введении приходского самоуправления, выбираемы в земские и городские гласные могли быть лишь лица, прослужившие в должности членов приходского совета не менее трех лет.

Высшею властью прихода и ответственным лицом за все приходское управление является, по проекту, председатель приходского совета, приходский голова. Он приводил в исполнение все постановления приходского совета и суда, скреплял своей подписью советскую переписку, наблюдал за делопроизводством, ревизовал все отрасли приходского дела, принимал в экстренных случаях распорядительные меры, единолично сообщая о своих действиях приходскому совету. Все правительственные и земские распоряжения производились через него. Отрешить от должности приходского голову и членов совета могло только земское собрание или суд.

Все земские сборы поступали в приходскую кассу, и все расходы производились через приходский совет. Непосредственно уездное земство производило только такие расходы, коими обслуживалось несколько приходов или целый уезд. Значительная неправомерность в имущественном положении различных приходов исправлялась соответственно уездной раскладкой, чем достигалась возможность выполнять в самых бедных приходах необходимые функции управления.

Диктатор был глубоко убежден, что таков будет фундамент и школа русского самоуправления и что на местах поймут и оценят эту схему. Нужно только ее как следует объяснить и умело поставить вопросы.

 

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРОСВЕЩЕНИЕ

 

Нынешнее несчастное поколение надо считать погибшим. Нужно спасать по крайней мере будущие поколения, спасать русскую науку. Диктатор не верит в возможность казенной науки, казенной школы, кроме, конечно, школ специально военных и морских. Казенная наука есть величайшая ложь, которую когда-нибудь видали. Необходимы решительные и крутые меры. Автономия казенных университетов — чудовищный самообман. Необходимо дать науке полную свободу, полный простор. Пусть каждый учится где угодно, чему угодно, у кого угодно. Задача правительства — только надзор, чтобы публичная школа не развращала учащихся. Отсюда вывод: всякие дипломы должны быть уничтожены, всякие казенные высшие школы упразднены. Университетские здания, лаборатории, все пособия, библиотеки и прочее могут сдаваться в аренду группам профессоров, которые пожелают открыть тот или иной факультет. Расходы должны покрывать сами учащиеся. Есть ли что безнравственнее, чем брать деньги с нищего народа, чтобы воспитывать современную невежественную и гнусную интеллигенцию? Затем средняя и низшая школа. И здесь принцип тот же: казне, правительству, кроме надзора, делать нечего. Пусть родители сами основывают школы, какие им угодно, и за свой счет. Низшие школы пусть основывают и содержат приходы и селения, средние города и земства…

Принцип всеобщего обучения — гнусная и безнравственная затея. Мир не видал большего насилия, чем это обязательное вколачивание казенной науки там, где ее совсем не желают. Всеобщее обязательное обучение есть только средство в руках республиканских и масонских правительств перевоспитать по-своему народ, потушить в нем исторические, национальные и монархические чувства, убить веру и поставить в полное подчинение бюрократии. Русский народ жаждет неудержимо просвещения, но в своем историческом, бытовом и христианском духе. Помеха ему только бедность. Улучшите экономическое положение народа, освободите Церковь, устройте широкое самоуправление и вся Россия без казенной палки покроется школами, и эти школы понесут свет.

Конкретно тогдашнего министра Народного Просвещения Кауфмана диктатор обвинил в том, что именно ему высшая школа обязана в огромной степени ее нынешним ужасным положением. Министр все время оказывал попустительство всяким безобразиям, а главное — разрешил прием евреев в университеты без нормы.

 

РЕФОРМА ЮСТИЦИИ И БОРЬБА С РЕВОЛЮЦИЕЙ

 

Для коренного улучшения деятельности министерства юстиции диктатор предлагает “разбить” уверенность сложившейся годами корпорации десятка высших чиновников в своей неприкосновенности. Но главное дело видит в реорганизации тюрем и решении вопроса с политическими заключенными, которых ни в коем случае нельзя амнистировать как революционеров и бунтовщиков и снова впускать в общество. Суть предложенного диктатором плана такова.

Всю эту революционную молодежь необходимо изолировать, но не по тюрьмам, а на чистом воздухе, в совершенно глухой местности, в деревне. В хорошем климате, на территории в 20-30 тысяч десятин строятся бараки, устраивается сельскохозяйственные помещения, организуется библиотека и туда запускаются политзаключенные, которые могут устанавливать внутри поселения собственные порядки, но общаться с внешним миром им запрещено. Вокруг военный кордон, исключающий всякую попытку побега.

В результате очищаются от политических преступников все тюрьмы и места ссылок. Затем туда же пойдут все, кому не по нутру современный общественный строй и кто желает силой насаждать строй социалистический. Конец всякому мученичеству, ореол героя сменяется простой горячечной рубашкой. К тому же, содержание в таких поселениях будет стоить дешевле для казны, т.к. там все будут обязаны работать. Внутри между собой эти идеалисты перегрызутся и тогда поймут справедливость и драгоценность существующего строя. Те, кто принесет искреннее раскаяние, могут быть возвращены к нормальной жизни.

Эта Сумасшедшая Республика, по выражению диктатора, могла бы располагаться где-нибудь около Оша, в Фергане, или по Иртышу между Семипалатинском и Усть-Каменогорском.

 

ЗАКОН О ПЕЧАТИ

 

Коренная ошибка всякого законодательства о печати, по мнению диктатора, заключается в том, что для законодателя нет литератора, нет писателя, а есть отвлеченный гражданин. Любой прохвост, могущий подписать заявление и внести гербовый сбор, имел право учредить, например, ежедневную политическую газету, которая становилась страшной силой в его руках. Новый закон должен определить писателя, публициста, выделить его из толпы и ему дать полную свободу слова, а толпу отстранить. Здесь не должно быть места произволу чиновника, а ясный и определенный ценз. Для публициста он должен быть троякий: общегражданский, то есть добропорядочность, несудимость и так далее, писательский, то есть прежние литературные работы и, наконец, нравственный, то есть незапятнанная личность.

Самый трудный вопрос в том, кто должен все это проверить и давать на газету разрешение. Наилучшая гарантия правильности проверки — ее публичность. Это должно быть нечто вроде защиты диссертации, после которой факультет признает соискателя достойным. Очевидно, роль факультета должна играть здесь коллегия выдающихся литераторов. Если образовать такой постоянный трибунал из людей, имеющих в литературе почтенные имена, ему можно будет доверить не только проверку прав желающих стать редакторами ежедневных политических газет, но и судебные функции, например, дела об окончательном прекращении изданий.

Затем следует подумать, как найти какой-нибудь способ устранить из печати еврея. Ведь главная доля печатной заразы принадлежит еврейским сотрудникам и корреспондентам. Ведь пока евреи руководят печатью, она никогда не сделается ни чистой, ни честной, ни патриотичной. Это очень трудный вопрос, ибо его никак не сформулируешь. Можно устранить еврея номинально, но не устранить фактически. Он будет писать анонимно. А затем и между русскими всегда найдутся люди, которые за деньги дадут свою подпись и фирму. Единственное спасение печати — это выдача разрешений на газеты только истинным уважающим себя писателям.

 

ХОЗЯЙСТВО И ФИНАНСЫ

 

В основе всех организаций современного государства лежат деньги. Все может быть плохо, но денежная система хороша, и государство будет процветать. Все хорошо, но денежная система плоха, и государство разорится и попадет в революцию.

Золото, ставши мировыми деньгами, вздорожало. Отсюда огромные выгоды для тех стран, которым должны, и огромные убытки для тех стран, которые платят проценты. Россия задолжала по уши, следовательно, золото ее разоряет. Но восстановление биметаллизма надежды нет, значит, она должна ради самосохранения взять деньги более дешевыми, т.е. перейти на серебро или на чистые бумажки. Весь расчет основан на том, что рубль может упасть в цене на международном рынке и сохранить в полную стоимость дома. Именно в этом единственный способ экономического возрождения России.

Внутренняя стоимость рубля, т.е. его покупательная и расплатная сила должны быть по возможности постоянными. Это достижимо без всякого металла путем только правильного устройства внутреннего денежного обращения, т.е. народного кредита и эмиссионной операции. Его международная стоимость должна сполна регулироваться государственной властью и строго отвечать потребностям страны в сношениях с внешним миром. В известный период нужно как можно полнее изолировать Россию – держать самый низкий курс. В другое время эта уединенность будет вредна – нужно поднять курс до паритета с международными деньгами. Это дело народохозяйственной политики.

Сейчас Россия совершенно истощена. Всякий рубль, уходящий за границу, равняется выпускаемой из государства крови. Денег в обращении ничтожно мало. Народный труд парализован. Нужно понижать курс, изолировать Россию от заграницы, развивать народный труд, работать на вывоз, ограничивать ввоз, скопляйте национальные капиталы. Но затем Россия поправилась, разбогатела. Долги заплачены. Русские капиталы в избытке и сами начинают искать внешних рынков. Уединение становится вредным. Нужно снимать все перегородки и — на мировую арену. Разница между внутренними и международными деньгами сама собою упраздняется. Это часть русского учения о бумажных деньгах. Деньги вообще выражают идейную меру ценностей — выраженный в цифрах акт посредничества Верховной Власти в сделках и расчетах подданных. Бумажные деньги самое совершенное орудие государства. Ни о каких неправильных выпусках бумажек не может быть и речи, разумеется, если государство сколько-нибудь правомерное. Ведь печатать бумажки и раздавать их направо и налево — это, в сущности, то же самое, что делать фальшивые ассигнации. Эмиссионный банк должен и может быть так устроен, чтобы знаки выпускались автоматически, т.е. чтобы деньги появлялись сами собою, когда они должны явиться и, отработавши, исчезали опять же сами собою, с точностью до рубля. Дело совсем не в количестве выпущенных денег, а в условиях их обращения, т.е. в кредитных учреждениях и их надлежащей организации.

Финансовое преобразование должно распадаться на три части:

1. Переустройство денежной системы.
2. Переустройство государственного хозяйства.
3. Переустройство органов хозяйственного управления.

Переустройство денежной системы заключалось в переходе на бумажные деньги. Правительство держит курс рубля на том уровне, какой нужен для народного хозяйства. Государственный Банк держит монополию по продаже и покупке драгоценных металлов, иначе невозможно управлять курсами рубля. Фондовая биржа исчезает, а вместе с ней и денежные спекулянты, как здешние так и заграничные.

Государственное хозяйство организуется по областному принципу, при которой всякое прямое обложение государство передает земству. Источники государственных доходов – косвенные налоги и государственные имущества: леса, земли, ископаемые; затем железные дороги, казенные заводы, кредитные учреждения, монополии; табачная, нефтяная, платиновая, быть может, марганцовая и элеваторная. Казна дает средства и контролирует. Управление же делом поручается областным самоуправлениям, или устанавливается аренда. Элеваторы и железные дороги должны быть централизованы.

Водку отдать на откуп областям, чтобы каждая устанавливала свои правила — на месте виднее. Доход от монополии на водку и акцизы возмещается всеобщим государственным страхованием. Суть предложения в следующем. Государство привлекает к обязательному страхованию все: строения от пожара, поля от града, скот от эпизоотий, суда и товары в пути и т.п. Страхует пенсию на старость, помощь в несчастных случаях, пособие при совершеннолетии, приданное при замужестве. Минимум – обязательно, дальше добровольно. При полутораста миллионах населения, огромном пространстве и крупнейших цифрах рисков, а главное, при очень простой организации – величина премии будет ничтожна. Разложите на эту необъятную массу клиентов и имуществ налогов в 500-600 миллионов — получается, что те же деньги с того же населения будут взяты не за водку, а за безценные и безкорыстные услуги государства.

Переустройство хозяйственного управления должно выглядеть следующим образом. Из состава Министерства Финансов должен быть выделен Государственный Банк. К нему должны быть присоеденены Дворянский и Крестьянский банки, которые составят его ипотечный и культурный отделы, и сберегательные кассы. Здесь же должен быть Монетный двор и, может быть, Экспедиция заготовления Государственных бумаг. Тарифные учреждения и Горный департамент вместе с управлением казенных лесов, управлениями новых монополий, почтами и телеграфами должны быть слиты в одно ведомство Государственных Предприятий. За Министерством Финансов остается распоряжение государственными средствами, государственная приходная и расходная касса, т.е. Департамент неокладных сборов, Таможенный департамент, департамент Государственного Казначейства и Комиссия погашения долгов.

Области принимают участие в финансовом управлении следующим образом. Они посылают своих специальных выборных в соответственные советы. Таким образом составляется совет Государственного Банка, Совет Государственных предприятий, Финансовый Совет при министре финансов. Для разработки экономического законодательства составляется из представителей областей выборный Народохозяйственный Совет, в который попадают люди с соответствующим служебным цензом.

 

ПРИОРИТЕТЫ МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОЛИТИКИ

 

По сложившейся государственной традиции внешняя политика оставалась областью личной работы Государя Императора, Который направляет непосредственно министра Иностранных Дел. Диктатор же высказал свою личную точку зрения в беседе с журналистом английской газеты “Дейли Телеграф”.

По его мнению, совершенно возможен и безусловно необходим был Англо-Русский политический союз, целью которого была бы защита интересов Белой расы и Христианства против Желтого Востока и мусульманского мира. У России и Англии не противоположные, а совершенно тождественные задачи. И той, и другой величайшие опасности грозят со стороны Желтых. Япония может совершенно выбить Англию с рынков Дальнего Востока и составляет серьезную угрозу Индии и остальным колониям Тихого и Индийского океанов, совершенно так же, как она угрожает России со стороны Сибири и Амура. Затем, и у России, и у Англии миллионы мусульман подданных, вернее, мусульманский мир поделен фактически между этими державами. Всякое между ними соперничество в Азии ли, или на Ближнем Востоке является огромной опасностью и может вдохновить мусульманский мир на несбыточные замыслы. Наоборот, союз Англии и России заключает мусульманский Восток в железные рамки. Совершенно то же и относительно Желтых. Союз сохранит Англии восточные рынки, России – политическое спокойствие.

Славяне и Англосаксы, как два главных христианских народа, должны стоять во главе Белой расы и европейской цивилизации и идти в тесном союзе. Тогда для Англии выгодна не ослабленная и расстроенная Россия, а Россия могучая и сильная. Выгодно окончательное решение Славянского вопроса, то есть политическое объединение всех Славян в мировое государство, самое сильное на суше. Выгодно окончание Восточного вопроса и получение Россией проливов. Выгодно, наконец, ослабление и изолирование Германии, врага Славянства и рассадника новейшего милитаризма и политического хищничества. А России будет выгодно, чтобы Англия была владычицей морей, чтобы ее колонии сплотились в тесную мировую группу, такую же великую и сильную, как российская. Россия гарантирует Англии и обладание Индией, и твердое положение на рынках. Русская необъятная сухопутная сила станет в распоряжение англичан взамен их флота, который встанет на защиту российских интересов. Раздел мирового владычества между Англосаксами и Славянами будет полный и на нашей планете водворится, наконец, желанный мир и порядок, ибо против этих двух сил не найдется никакой третьей.

+

 

Такова вкратце суть предлагаемой устами шараповского диктатора программы переустройства и обновления России. Любой здравомыслящий человек сможет усмотреть в ней аллюзии и переклички с современным положением дел в стране. Иные пункты этой программы уже начинают претворяться в жизнь с учетом сегодняшних реалий, другие — ждут своего часа. Почему же при всей внешней привлекательности и государственном пафосе, заложенном в ней, Государь Император Николай II не пошел по предложенному тогдашними правыми — а именно их позицию выражал автор в своем произведении — пути? Почему и нам, спустя век, опасно на него становиться?

Этот путь при всей своей привлекательности и видимой патриотичности исходит отнюдь не из русских православных традиций в понимании борьбы добра со злом. Пойдя по нему, воин Христов неминуемо обречен на поражение. Поэтому-то диктаторские рецепты с таким постоянством и навязываются России на протяжении всего двадцатого века – для окончательного закабаления страны, как это было проделано с Германией в 30-40-ые годы, когда сначала, играя на массовых настроениях и чаяниях, искусственно взрастили фашизм, а затем при ликвидации режима поработили немецкий народ. Рубеж тысячелетий только сильнее обнажил тяжкий российский выбор: за кем нам идти – за Христом и Его Помазанником или за “хорошим” и патриотичным диктатором.

В массовое сознание и у нас и на Западе вновь усиленно вбрасываются современные версии клонированного шараповского “хорошего” диктатора как единственной возможности противостоять “мировому заговору” злоумышленников. Возникают различные модели этой “теории заговора”, в которых на роль “плохого” диктатора подставляются те или иные вымышленные представители реальных политических сил, оцениваемые положительно либо отрицательно в зависимости от точки зрения творцов этих “теорий”.

С 2000 года российский читатель смог ознакомиться с серией детективных романов Андрея Ильина, живописующих про некую всемогущую Контору, представляющую собой образ коллективного диктатора, стоящего над Законом и подчиняющегося только Президенту. В романе “Диверсия” таинственная Контора диктаторскими, если не сказать варварскими, методами ведет бой на внешнем и внутреннем фронте, чтобы не допустить воцарения в стране “плохой”, сделанной по американским рецептам, диктатуры.

В завязке романа Президент США создает негосударственную аналитическую службу для разработок сценариев порабощения СССР. Ее возглавляет Аналитик – бывший глава Восточного отдела исследовательской службы ЦРУ. Они начинают собирать задолго до перестройки всю возможную информацию о СССР и странах восточного блока, в том числе и о второстепенных на тот момент политиках, на которых можно потом будет сделать ставку. По одному из главных сценариев разрушать систему станут политики под условным названием “идеалисты”. Они должны будут оттеснить от власти “традиционалистов”, но и сами потом уступят место “игрокам”. По версии Аналитика, которую он преподносит Президенту, завершит эту череду американских марионеток диктатор:

“Последним будет диктатор. Тот, который более всего устроит нас. Тот, который сможет держать эту страну в узде. И который не будет интересоваться, в чьих руках зажат ее дальний конец.

— Кто будет этим диктатором?

— Номер Семь. Или номер Шестнадцать. Или кто-то еще, кто выплывет на поднятой не без нашей помощи политической волне. Но в любом случае это должен быть человек, которого приведем к власти мы”. (А. Ильин “Диверсия”, М., 2000, с. 133).

В тяжелой борьбе представители “хорошей” Конторы побеждают высокопоставленного члена российского Правительства, возжелавшего стать с помощью американских разработок диктатором. Книжка заканчивается хэппи-эндом в духе голливудских фильмов по “теории заговора”. В жизни же, если следовать подобным рецептам, такая победа обернется пирровой. И победитель в свою очередь окажется побежденным тем же духом злобы, против которого он якобы воинствовал. Не бывает “плохих” или “хороших” диктаторов, как не бывает “белой” или “черной” магии; суть их бесовская едина — лишь личины разные.

Только православный человек, только воин Христов знает путь из этого мнимого тупика. Во многом нам здесь помогают деяния и материалы Архиерейского Собора Русской Православной Церкви, состоявшегося 13-16 августа 2000 года в Москве в Храме Христа Спасителя и получившего уже определение “эпохального”. Его работу приуготовляли различные церковные события. Итоги конференции “Православное богословие на пороге  третьего тысячелетия”, прошедшей 7-9 февраля 2000 года, легли в основу доклада на Архиерейском соборе. В документе, в частности, говорится и по интересующей нас теме:

“Участники конференции пришли к выводу об опасной тенденции мифологизации церковно-исторического сознания, когда ощущение постоянного присутствия Промысла Божьего в мире отходит на задний план, а на первое место выступают антиисторические, по сути дела, богоборческие теории “мирового заговора”, отдающие Божию ниву – историю человечества – в безраздельное владение силам зла. Такое отношение к истории нарушает библейское понимание времени как тварной категории, подчиненной Божественному Промыслу и неизменной по своей эсхатологической сути”.

Разницу между Божией волей и волей диктатора в управлении Россией, доступную сегодня пониманию любого прихожанина-простеца, в начале двадцатого века прекрасно осознавал, пожалуй, один из немногих Государь Император Николай II Александрович. За это и принял мученическую кончину, смертью смерть поправ. И победил врага и супостата! Совершенная августовским Архиерейским Собором 2000-го года канонизация Царя-страстотерпца Николая и членов Его Августейшей Семьи только явила миру во всей красе христоподражательный подвиг Российского Самодержца. Он вновь призывается на земное служение – помочь России вернуться на исторический путь развития, с которого она свернула по греху Бого-и цареотступничества.

С учетом исторического опыта прожитых в условиях настоящей общемировой диктатуры десятилетий, когда Господь отъял от человечества по его грехам Удерживающего планетарные силы зла – единственного на земле Своего Помазанника-Царя православного, с особой силой осознаешь государственную мудрость и величие Христоподражательного искупительного жертвенного подвига Царя-Мученика Николая Александровича, оплатившего Своею праведной кровью саму возможность спасения как для народа Своего, так и для любого инородца, пожелающего поклониться Христу Спасителю, а не антихристу-погубителю.

Несмотря на все уговоры либералов “даровать свободу” и на все призывы правых вручить власть в руки диктатора в условиях первой русской смуты 1905-1907 годов, наш Государь, чувствуя поддержку верноподданных, не сложил с Себя ответственности перед Богом за вверенный Ему народ и любезное сердцу Отечество. “Хозяин Земли Русской”, как писал о Себе в анкете первой всеимперской российской переписи Царь-Мученик Николай Александрович, не мог “разделить ответственность” с простыми смертными, даже благонамеренными людьми, поскольку только Он один в тот момент понимал всю тяжесть Царского Креста (Крест — Царей Держава, а не вообще православных христиан!).

По воспоминаниям участников тех событий и очевидцев – генералов Мосолова, Курлова, графа Витте и других — Император Николай II, сохраняя за Собой всю полноту власти, был озабочен тем, чтобы найти наиболее достойных из Своих подданных для претворения Божией и державной воли в жизнь. Он давал возможность людям всех сословий и рангов послужить нелицемерно Отечеству, милосердно надеясь при том и о вразумление Своих заблудших подданных.

Помимо всего прочего, Государь не мог принять полностью точку зрения правых, поскольку по существу это означало бы усиление одной из “боярских партий”, хотя открыто поддерживал их здравые инициативы и даже носил на груди значок Союза Русского Народа.

Как показывают основательно документированные работы талантливого российского историка Анатолия Степанова по истории правого и черносотенного движения, сомнения Государя в предложенном этими силами пути для России подтвердились. Дело, как и древо, познается по плодам его. Как организованной и сплоченной силы к началу нового наступления антихристианского воинства черносотенного движения в России не существовало. Более того: «монархист» Пуришкевич принимает непосредственное участие в убийстве Друга Царской Семьи — сибирского крестьянина Григория Распутина, а «монархист» Шульгин идет еще дальше: он нагло является в Царский поезд уже для непосредственного ареста Государя в марте 1917 года.

Таков горький финал право-черносотенного движения в целом. И отдавая сегодня дань памяти его лучшим представителям – архиереям и священникам, генералам и солдатам, ученым и общественным деятелям, крестьянам и рабочим, изучая историю и достижения черносотенства, их программы и цели, мы все-таки должны помнить, что как форма общественно-политического участия православного народа в борьбе за будущее России оно потерпело поражение, а, следовательно, полезно только как горькое лекарство, но не как оружие для грядущей битвы.

До последней возможности борясь за вверенные ему Богом Россию и народ, Государь Император применял все приемы государственного строительства, унаследованные Им не только из династического опыта Рюриковичей-Романовых, но и Византийской и Римской Империй. Он личной Самодержавной волей даровал стране Государственную Думу по образцу Государственных Соборов, начало которым на Руси положил впервые помазанный на Царство по старинному Царьградскому чину Благочестивейший Государь Иоанн IV Васильевич, и начал готовить Всероссийский Церковный Собор, намериваясь созвать его по примеру Византийских Императоров после умирения смуты.

Когда же оскудела лучшими людьми Русская Земля, Император Николай II по примеру Царя Иоанна Грозного, удалившегося с верными Своими от боярских измен в Александровскую слободу, готов был оставить Престол (согласно тогдашним церковно-государственным законам такая передача Брату не может считаться действительной) и пошел со всей Августейшей Семьей в добровольное узилище, отвергая даже саму возможность покинуть многострадальную родину, в надежде, что народ опомнится и вернется ко Христу и Его Помазаннику. Когда же и эта последняя земная надежда “на князи, на сыны человеческие” умерла, Царь-страстотерпец взошел на Екатеринбургскую Голгофу, тем самым даровав нам, грешным, надежду на покаяние и спасение.

Свершилось то, о чем предсказывали духоносные старцы и провидцы: отказавшись от Помазанника Божьего, Россия получила в своё правительство сонм предтечей антихриста — кровавую диктатуру. Апокалиптические предвидения русских угодников Божиих непреложно свидетельствовали злой действительностью о нагрянувшем беззаконии на наше Отечество. В этом общественная атмосфера на рубеже XIX и XX веков удивительно напоминает нынешнюю.

 

“Кого из двух хотите?”

 

Конец века и тысячелетия, празднование 2000-летия со дня Рождества Христова всколыхнули в сознании человечества эсхатологические ожидания, актуализировали существующие цивилизационные модели, основанные на различных религиозных доктринах, обещающих грядущее мировое господство их адептам. В этой геополитической ситуации особое значение приобретают такие мистическо-религиозные центры человечества, где сходятся три ведущих мировых религии — Православие, иудаизм и мусульманство, как древний Иерусалим и Москва. Но Москва и сейчас и в грядущем была и будет Третьим Римом, последним Римом до Страшного Суда, и вместе с тем Новым Иерусалимом — местом свершения Страшного Суда. Как ветхий мир судил Господа нашего Иисуса Христа в Ветхом Иерусалиме, так Господь Иисус Христос в Новом Иерусалиме будет судить ветхий мир по Своим законам Жизни Вечной.

По некоторым пророчествам духоносных старцев грядущий владыка падшего мира — антихрист воцарится во всех странах кроме России, где перед концом времен будет восстановлена Православная Самодержавная Монархия после освобождения от третьего и последнего, иудейского ига (первые два — татарское и польско-литовское). Недолго — всего три с половиной года процарствует антипомазаник — антихрист, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих (2 Фесс. 2, 8). Затем настанет Второе Пришествие Христово и Страшный Суд Его.

Нынешний иудаизм уповает на приход мишиаха — земного царя и первосвященника, который соберет все рассеянные по миру еврейские колена, даст им власть над всеми народами, будет коронован в восстановленном Иерусалимском храме. По церковному преданию, этот еврейский мишиах и есть антихрист. Вопрос заключается в том, из какого колена и где будет явлен антихрист. По православному учению, он произойдет из колена Данова от мнимой девы — блудницы в двенадцатом поколении. В иудейских толкованиях по этому поводу нет единства, что и предопределяет и объясняет борьбу внутри самого еврейского народа. Существуют версии, что антихрист может быть сначала явлен в Америке, Европе или даже в Москве, чтобы поднять населяющие эти страны народы на поход за освобождение Иерусалима от мусульман, на разрушение главной святыни мусульманства — мечети Аль Акс, построенной на месте уничтоженного иудейского храма, который нынешние иудеи мечтают восстановить для чина венчания на всемирное царства своего мишиаха.

По израильским источникам известно, что в созданном специально для этой цели “Институте храма” уже хранится новая корона для антихриста, его первосвященническое одеяние и предметы для совершения жертвоприношений. Таким образом, все происходящее в Москве, неминуемо отзывается на идущих общемировых процессах.

Подобно тому, как это происходит в Израиле, Америке, Германии, Англии и т.д., в России обостряется скрытая от “профанов” борьба колен израильского народа за мировое господство, за то, представитель какого рода и колена станет мишиахом — “всемирным царем и первосвященником”, где и в какой стране он будет явлен миру прежде, чем на него возложат корону антихриста в возрожденном Иерусалимском храме.

Говоря о грядущей кончине мира, дореволюционный автор книги “Начало и конец нашего земного мира. Опыт раскрытия пророчеств Апокалипсиса” (1904 г., по благословению о. Иоанна Кронштадтского) писал: “Церковь Христова во все времена была преследуема и гонима царством князя мира сего, только эти гонения не всегда были явны. Первые века христианства прошли в открытых гонениях, которые окончились торжеством Церкви. Последующие века представляют собой зрелище скрытых козней дьявола, направленных против истины догматов христианской веры”. О том, что в наши “последние времена” гонения на Православную Церковь со всех сторон становятся все изощреннее, многие верующие смогли убедиться на собственном опыте.

На этом фоне чрезвычайно любопытно выглядит позиция автора такой демократической газеты, как “Московский комсомолец”. Вот, как витийствует современный комсомолец, специализирующийся на церковной тематике:

“Взять хотя бы московский Сретенский монастырь: он открыл в Интернете свой сайт, завалил все книжные магазины макулатурой, которую пытается выдать за богословие. Наместник монастыря Архимандрит Тихон (Шевкунов) теперь через Интернет пророчит, что Антихрист уже пришел в Европу и вот-вот, буквально на днях, ворвется в Россию! И как доказательство приводит штрихкоды, которые наносятся на зарубежные товары. В сайте можно увидеть образец демонического наваждения — отец Шевкунов ясно прочитывает три цифры: 666, знак Антихриста! Вместе с дьяконом Андреем Кураевым он сумел посеять смуту в крупнейших монастырях России”. (Сергей Бычков. Бурсацкие страдания. Как разрушить духовные школы. // Московский комсомолец. 21-02-2000)

И не беда для “комсомольца”, что позже Священный Синод Русской Православной Церкви примет специальное решение по поводу штрих-кодов, и налоговые службы пойдут ему навстречу. Главное убедить читателя: в мире все спокойно, спите непробудно, православные граждане России.

Однако у наших читателей оказались востребованы не только витийства «Московского комсомольца», но и современные исследования о признаках (а не сроках!) пришествия антихриста в современном мире. Пользовались вниманием авторитетные и богословски безупречные произведения, изданные в начале века: епископа Ипполита Римского “Об антихристе”, профессора Московской Духовной Академии А.Д. Беляева “О безбожии и антихристе”, а также уже цитировавшаяся выше книга “Начало и конец нашего земного мира. Опыт раскрытия пророчеств Апокалипсиса” и ряд других, которые в последние годы были только переизданы и востребованы, что, действительно, отражает реальные эсхатологические настроения многих чад Русской Православной Церкви.

…В начале марта 1917 года, когда Августейшая Семья уже была насильственно ввергнута в царскосельское узилище, в Святейший Правительствующий Синод стали поступать телеграммы из епархий с просьбой разъяснить, кого же теперь поминать на богослужениях вместо Царствовавшего Дома. Посовещавшись, “февралисты-синодалы” издали Указ о поминовении “коллективного Вараввы” — “благоверного Временного Правительства” и призвали всех верных чад ему довериться.

Се Царь ваш (Ин. 19, 14) … Хотите ли Царя? (Ин. 18, 39, 40), — вопрошал иерусалимское народное вече прокуратор Иудеи Понтийский Пилат. Собравшиеся же все закричали в ответ: Не Его, но Варавву (Ин. 18, 40). Свершилось: вы от Святого и Праведного отреклись и просили даровать вам человекоубийцу (Деян. 3, 14), уповая на то, что он поведет народ на борьбу с Римом и даст земную власть. Православному народу-богоносцу следует твердо, как “Отче наш…”, помнить: любой варавва всегда избирается вместо Христа и что вопрос Пилата: Кого из двух хотите? (Мф. 27, 21) пророчески указывает на историческую подготовку всего мира к окончательному выбору между Христом Господним – православным Царем-Помазанником и диктатором-антихристом.

 

 

20 декабря 1999-го — 21 февраля 2000-го – 18 января 2017 года по Р.Х.