Церковная смута

Первая мировая и гражданская война разделила Россию на советскую и зарубежную. В историографии период между двумя мировыми войнами получил наименование INTERBELLUM или, по-русски, МЕЖВОЙНА. Осмыслению русской национальной зарубежной мыслью процессов и событий, приведших к грандиозным военным столкновениям в истории человечества, их урокам и последствиям посвящен новый проект «Имперского архива» INTERBELLUM/МЕЖВОЙНА. Для свободной мысли нет железного занавеса, и дух дышит, где хочет.

АНДРЕЙ ХВАЛИН

+

ЦЕРКОВЬ В РОССИИ И ЗА РУБЕЖОМ

«Наша задача – направить силы нашего разумения на правильное определение собственного поведения»[1].

Вести из России указывают на ухудшающееся положение православной церкви в России (статья датирована 24 июня 1928 г. – А.Х.). Она раздирается смутами и разнoгласиями между иерархами. Примирительная тактика Митрополита Сергия[2] по отношению к советской власти не увенчалась успехом. Религиозные репрессии усиливаются, заточённые и сосланные иерархи в большинстве случаев продолжают оставаться в заключении.

Всё это вызвало в некоторой части епископата протест против политики, усвоенной заместителем местоблюстителя Патриаршего Престола и привело их даже к отколу от его юрисдикции.

Попадающие в зарубежье отрывочные сообщения не позволяют, однако, составить себе полной и объективной картины церковной жизни в России. Мы не можем, конечно, равнодушно относиться к страданиям и испытаниям нашей Матери-Церкви, но мы должны воздерживаться от суда заглазного и поневоле опирающегося на случайные и далеко неполные данные. Всего меньше это могут позволить себе члены зарубежной Православной Церкви по отношению к высшей канонической власти в России.

Политика, или тактика Митрополита Сергия, по-видимому, не принесла плодов, на которые он рассчитывал. Это область изменчивая, преходящая, относящаяся к человеческим расчётам.

Нельзя забывать, что так или иначе, Митр. Сергий продолжал, в сущности, ту же линию поведения по отношению к советской власти, которую первый усвоил себе Патриарх Тихон[3], с той разницей, что второй шаг всегда более обозначает пройденное расстояние, чем первый. Есть и ещё разница между ними: то, что мог позволить себе Патриарх Тихон, которому безгранично верила его паства, удавалось ему именно, благодаря этому доверию и поддержке широких масс.

Митрополит Сергий не может рассчитывать на такое же доверие, ему надо раньше завоевать его осязательными фактами. Этим объясняется и разница отношения советской власти к обоим иерархам. Волей-неволей она вынуждена была считаться с моральным весом почившего Патриарха, потому уступки, которые он делал власти, шли на пользу Церкви.

По отношению к Митрополиту Сергию советская власть чувствует себя гораздо свободнее. Поэтому уступки его, как будто всецело идут на пользу этой власти, а унижение Церкви не приносит ей пока, по-видимому, никаких обещанных благ и только смущает совесть верующих.

Так рисуется нам, в общем, издалека, положение церковной жизни в России, но мы должны вновь оговориться, что наша осведомлённость ограничена. Нельзя к тому же, не принять во внимание, что, если даже расчёты Митр. Сергия и поддерживающих его иерархов, оказались ошибочными, то, проделав известный опыт, они могут внести поправку в свою тактику, и в этом не будет ничего предосудительного с их стороны. Другое дело, если бы они погрешили против догматов и канонов Церкви, но ведь этого нет, и те епископы, которые ныне заявляют, что у Митр. Сергия нет достаточных канонических оснований для осуществления своей власти, сами признавали её доселе и подчинялись ему; тем самым они ослабляют значение своего аргумента.

Наша задача – направить силы нашего разумения на правильное определение собственного поведения. В этом отношении, впрочем, нам остаётся только напомнить определение, которое дал Митрополит Евлогий[4] в пастырском послании от 20 октября (2 ноября 1927 г.). «Да, мы признаём его (т. е. Митр. Сергия) фактическим возглавителем иерархии Русской Церкви, но его требование выраженья «лояльности к советской власти» я принять не мог, поскольку это требование не церковное, а гражданское и при том, не относящееся к нам, как к эмигрантам. Всё, что я ему обещал, из любви к Матери-Церкви, это воздержание духовенства от вмешательства в политику, оговорившись при этом, что духовенство не может отказать ни от молитв по поводу тех или иных событий общественной или государственной жизни, ни от религиозно нравственного освещения жизни вообще, и что в этом наше диаметральное расхождение с общим направлением советской власти, стремящейся искоренить Бога из души человеческой… И я никогда, ни под какими влияниями и даже давлениями, не изменю курса (церковной жизни) и не преступлю тех граней, которые указуются мне моей архиерейской совестью и моей горячей любовью к Матери-Церкви, к дорогой родине и моей возлюбленной пастве».

Заявления Митрополита Евлогия удовлетворили русскую церковную власть. Опасения, что на зарубежную Церковь будут производиться попытки давления, доселе, к счастью не оправдались. Пока мы можем, мы должны беречь каноническую связь с Матерью-Церковью.

Ю.Ф. Семёнов,

главный редактор[5]

«Возрождение». № 1118, 24 июня 1928 г.

Примечания:

[1] Врата ада не одолеют Церковь Христову до скончания века. «20 августа 2024 года Верховной Радой Украины принят во втором чтении законопроект «О защите конституционного строя в сфере деятельности религиозных организаций», позволяющий запретить в судебном порядке деятельность любых религиозных общин на территории Украины в том случае, если они «аффилированы» с какими-либо религиозными организациями в России. (…)

По своему масштабу и централизованному характеру эта мера может превзойти все прежние исторические репрессии против Украинской Православной Церкви, (…) включая атеистические репрессии в Советском Союзе…».

Из Заявления Священного Синода Русской Православной Церкви в связи с принятием Верховной Радой Украины законопроекта, направленного на ликвидацию Украинской Православной Церкви.

[2] Сергий (Страгородский Иван Николаевич) (1867-1944) – Патриарх Московский и всея Руси. С 10 декабря 1925 года – заместитель Патриаршего Местоблюстителя. 8 сентября 1943 года Собором русских иерархов был избран Патриархом Московским и всея Руси.

Первые годы управления митрополита Сергия Русской Православной Церковью были годами больших разногласий между иерархами, бурных колебаний и расколов. Далеко не все признали митрополита Сергия законным главой Церкви с того самого момента, когда он принимал управление, а многие отделились от него в последующие годы, особенно после декларации, выпущенной им 16/29 июля 1927 года. Не все сразу поняли историческое значение декларации митрополита Сергия, означавшей поддержку Православной Церковью новой государственной политики, заключавшейся в постепенном переходе от погромной идеологии III Интернационала к историческим традициям развития страны. Патриарх Сергий и его единомышленники жизнью своей засвидетельствовали верность Христу и Русской Православной Церкви.

[3] Тихон (Беллавин Василий Иванович) (1865-1925) – Патриарх Московский и всея Руси. 15 августа 1917 г. открылся Всероссийский Поместный Собор, восстановивший Патриаршество. Патриарха предстояло избрать жребием, и он пал на митрополита Тихона.

1 ноября 1981 г. решением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви Заграницей Патриарх Тихон был канонизирован в лике исповедников со включением в Собор новомучеников и исповедников Российских. В 1989 г., в год 400-летия установления Патриаршества в Pocсии, Святейший Патриарх Тихон был прославлен Русской Православной Церковью.

[4] Евлогий (Георгиевский Василий Семёнович) (1868-1946) – митрополит, экзарх Западной Европы Московского Патриархата. После выхода декларации митрополита Сергия перешёл в оппозицию ему. Отрыв свой от Московской Патриархии переносил с крайней болезненностью. 25 августа 1945 года воссоединился с Русской Православной Церковью с оставлением митрополитом, экзархом Западной Европы.

[5] Семенов Юлий Фёдорович (1873-1947) – учёный, политический деятель, журналист. Учился на физико-математическом факультете Московского университета, затем продолжил образование в Сорбонне. Доктор физики Парижского университета (1904). После возвращения в Россию читал лекции по физике в Московском коммерческом училище и в Народном университете имени А. Л. Шанявского. Участник I Мировой войны. В 1917 году избран от русского населения в Закавказский сейм. В 1917-1918 годах председатель областного комитета Партии народной свободы в Тифлисе, товарищ (заместитель) председателя Тифлисского русского национального совета. В апреле 1919 года командирован правительством А.И. Деникина в Париж для переговоров с французским правительством, остался в эмиграции. В 1924-1936 годах член Русского комитета объединённых организаций. В 1926 году участвовал в деятельности зарубежного съезда от Национального центра. В 1927-1940 годах – редактор газеты «Возрождение» (Париж).

Посвящён в масонство в 1922 г. в ложе Астрея. Член-основатель ложи Юпитер, её секретарь в 1926-1928 гг. После ряда антимасонских разоблачительных публикаций в газете «Возрождение», в 1934 г. исключён из рядов масонов. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.