Ахтырцы-2

АХТЫРЦЫ НА ВЕЛИКОЙ ВОЙНЕ

Воспоминания боевого офицера штабс-ротмистра Константина Шургаевича.

ПРЕДИСЛОВИЕ.

В августе 1914 года началась Первая мировая война, получившая в русской историографии название Великой. Она привела к падению пяти монархий, в том числе и великой Российской империи. Эти грандиозные события живут в коллективной памяти человечества, правда, не приносят коллективного иммунитета от новых мировых войн. Однако свидетельства доблести, мужества и чести, проявленные русскими солдатами и генералами, всем народом при защите Отечества в Великой войне 1914-1917 годов, на века стали подспорьем в грозных испытаниях. Мы обращаемся к ним вновь и вновь.

Константин Николаевич Шургаевич (1894-1962) – офицер Российской Императорской и Добровольческой армий в Гражданскую войну, председатель отдела Союза чинов Русского Корпуса в городе Сан-Пауло (Бразилия), штабс-ротмистр. Родился в с. Меджибож – месте постоянной дислокации 12-го Ахтырского гусарского полка, Шефом которого была Великая Княгиня Ольга Александровна, младшая сестра Государя Императора Николая II Александровича. По окончанию 2-го кадетского корпуса и Елизаветградского кавалерийского училища в 1914 г. выпущен корнетом в 12-й уланский Белгородский полк в составе 12-ой кавалерийской дивизии. В дальнейшем – офицер 12-го Ахтырского гусарского полка той же дивизии. В Добровольческой армии с 1918 г., после эвакуации из Крыма жил в Югославии и Бразилии, где и скончался.

Машинописный текст воспоминаний К.Н. Шургаевича с правками от руки получен мною в Париже от летописца, хранителя архива Ахтырского полка – протоиерея Владимира (Ягелло), сына Владимира Павловича Ягелло – корнета и последнего члена Союза офицеров Ахтырского полка.

В текст воспоминаний К.Н. Шургаевича внесены незначительные изменения на основании новейших исследований архивных документов по истории Русской Императорской армии. Стилистика, грамматика, синтаксис приведены к нормам современного русского языка, где это не противоречит авторскому замыслу.

АНДРЕЙ ХВАЛИН,

главный редактор сайта «Имперский архив»

+

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. http://archive-khvalin.ru/axtyrcy-1/

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: Атака 2-го эскадрона 12-го гусарского Ахтырского полка. Бой под Рудой (Гнилая – Липа).

АТАКА 2-ГО ЭСКАДРОНА 12-ГО ГУСАРСКОГО АХТЫРСКОГО ПОЛКА.

Рано утром 13 августа дивизия выступила в направлении дер. Рехачина, имея головной разъезд от Ахтырцев корнета Фирсова, который в разъезде был убит. Двигаясь в походной колоне, дивизия имела в авангарде Ахтырцев. Втянувшись в горное ущелье Курзани – Демния, дивизия подошла к дер. Демния 1, в которой находилась австрийская конница, и стала укрытой за поворотом дороги. Высланные 4-й эскадрон гусар штаб-ротмистра Г. Панаева 2-го (командиром 4-го эскадрона был ротмистр Михаил Анатольевич Чириков; Гурий Аркадьевич Панаев назывался в полку «3-м», а «2-м» был ротмистр Лев Аркадьевич Панаев – А.Х.) и 5-й эскадрон гусар ротмистра Елчанинова 1-го в этo время находились далеко впереди как разведывательные эскадроны. Двигаясь по шоссе, они были сильно обстреляны как артиллерийским, так ружейным и пулемётным огнём. 4-й и 5-й эскадроны сворачивают с шоссе на проселок, обходя Демнию с севера. 4-я Донская батарея была вызвана генералом Калединым и заняла позицию не далеко от шоссе. Генерал Каледин находился вблизи артиллерийской позиции, откуда было видно в бинокль артиллерийскую позицию австрийских батарей и суету в Демнии, поднявшуюся после меткого огня нашей 4-й Донской батареи есаула Крюкова. Генерал Каледин вызвал командира 2-го эскадрона Ахтырских гусар ротмистра Б. Панаева 1-го, который был головным эскадроном в колонне дивизии.

Когда ротмистр Б. Панаев 1-й подошёл, генерал Каледин указал рукой на Демнию I и сказал: «Видите, что там происходит?».

— Прикажите атаковать? — спросил рот. Б. Панаев 1-й.

— Да (этот разговор записан офицером-ординарцем при ген. Каледине поручиком Скачковым).

Ротмистр Панаев 1-й повёл свой эскадрон на галопе в колонне по три, т.к. условие горной местности и впереди мост не позволяли ему развернуть эскадрон. Проходя небольшой мост, эскадрон попал под обстрел спешенных австрийских улан. Ротмистр Панаев 1-й был ранен в ногу. Проскочив мост, 2-й эскадрон врывается в дер. Демния 1, из которой спешно уходит австрийская кавалерия.

Дойдя до мельницы, рот. Панаев 1-й, сворачивает свой эскадрон влево на открытую местность и, развернув эскадрон, несётся на Дрофе (кличка лошади – А.Х.) впереди эскадрона, за ним шт.-рот. Иляшенко, Чадов и поручик Чиченадзе, поручик Немцов, а за ними, поблескивая клинками, с криком «ура» несётся эскадрон в атаку на арьергард австрийцев, который, не принимая атаки, старался уйти под прикрытие своих двух спешенных эскадронов, занявших позицию несколько впереди опушки леса и открывших огонь по 2-му эскадрону Ахтырцев. Но огонь этих спешенных австрийских улан не смог остановить стремительности атаки 2-го эскадрона, и он настигает уходящих австрийских улан; все бросились в беспорядке бежать и скакать к лесу, но их настигают, колют и рубят. Ротмистр Б. Панаев 1-й подскакивает к командиру австрийского эскадрона, желая его взять в плен, но в этот момент падает, сражённый двумя пулями в висок и в сердце.

Австрийцы, бросая коней, хотели скрыться в лесу, где они стали прятаться за деревья и кусты, но и там находила их пика.

Когда рот. Б. Панаев 1-й с эскадроном ворвался в дер. Демния, ген. Каледин посылает 1-й и 3-й эскадроны гусар на поддержку; на галопе идут гусары на поддержку своему 2-му эскадрону, но не успели они дойти до мельницы, как всё сразу стихло, а конная бригада австрийских улан уходила по шоссе на юг.

Генерал Каледин, который двинулся в Демнию вслед за 1-м и 3-м эскадронами гусар, приказывает 1-му эскадрону спешиться для поисков укрывающихся на мельнице и по хатам австрийцев, а 3-му эскадрону очистить лес.

Ротмистр Скачков в своём дневнике пишет: «Когда замолк бой и стали возвращаться раненные гусары 2-го эскадрона, к нам подъехал поручик Чиченадзе (начальник полковой связи, принявший участие в конной атаке 2-го эскадрона по собственной инициативе). Ещё под сильным впечатлением пережитого ему было трудно говорить, а когда я его спросил: «Что с тобой?» — он ответил: «Так сильно кричали ура и так гнали австрийцев, что я потерял голос», — и добавил, какой молодец Борис Панаев и как его жаль, ты не можешь себе представить, и какую панику он навёл своей атакой на них и как они бежали.

Внезапность, быстрота, решительность и смелость конной атаки 2-го эскадрона Ахтырских гусар под командой рот. Б. Панаева 1-го действительно навела панику на конницу противника. Об этом лихом чисто кавалерийском деле австрийские кавалеристы отзывались с восторгом, подчеркивая красоту атаки, и удивлялись, что убит только один и то сам командир эскадрона и всего 18-ть раненых гусар. На месте же атаки, как результат огня 4-ой батареи и конной атаки 2-го эскадрона, было найдено 80 убитых австрийских улан, до 100 раненых и взято в плен 2 офицера и 22 австрийских  улан. За это дело ротмистр Б. Панаев 1-й был награждён орденом Георгия 4-й степени. Он является первым Георгиевским кавалером в дивизии.

Для преследования и охраны с юга от Демнии был выслан 6-й эскадрон гусар ротмистра Лермонтова 1-го. 2-й эскадрон гусар оставлен в Демнии на ночлег. Дивизия на ночлег отошла в Курзани. Дальнейшее движение из Демнии не состоялось, т.к. углубившись в горы, дивизия не имела бы обеспеченных путей в случае появления больших пехотных соединений противника, к тому же время приближалось к вечеру. Генерал Каледин, дивизия которого находилась впереди фронта 8-й Армии как армейская конница, решил с наступлением рассвета отойти на север в более благоприятные условия для действия дивизии и охранять район Бржезани с запада. Поздно вечером кавалерийские части противника приблизились с юга от Демния в район охраны 6-го эскадрона Ахтырцев, но не рискнули на него напасть.

К утру 14 августа 6-му и 2-му эскадронам гусар было приказано присоединиться к полку. 14-го августа дивизия вернулась в город Бржезани, откуда дивизия выходила на поддержку 2-ой сводной казачьей дивизии генерала Павлова.

15 августа дивизия получила приказание идти в район Блотния-Бачув.

БОЙ ПОД РУДОЙ (ГНИЛАЯ – ЛИПА).

Из Бржезани 15 августа 1914 г. рано утром 12-я кавалерийская дивизия усиленным маршем была переброшена обходным движением с юга к ст. Блотния. По дороге захватила большой брошенный обоз, 2 гаубицы и нарушила коммуникацию по шоссе Наражув — Жанчин.

16 августа дивизия уже была в районе Дусанув — Бабин — Бачув. В это время 12-й армейский корпус вёл встречный бой на линии реки Гнилая Липа, к западу от неё и к северу-западу от села Руда. К вечеру 16 августа обнаружилось наступление австрийской пехоты в больших силах к югу от села Руда. Австрийцы задерживают фланги стыка наших двух пехотных дивизий, благодаря чему получается незаполненный промежуток между двумя нашими пехотными дивизиями: 12-й пехотной дивизией и 3-й стрелковой бригадой. Генерал Каледин получает приказание охранять левый фланг 12-й пех(отной) дивизии.

17 августа на рассвете ген. Каледин с дивизией, имея в голове 12-й гусарский Ахтырский полк, двигается в направлении села Руда, выслав 3-й Уфимо-Самарский Оренбургского войска казачий полк для охраны соседней пехотной дивизии, несколько отставшей. 12-я кавалерийская дивизия, пройдя село Руда, натолкнулась на наступающего противника в направлении к лесу, что северо-западнее от села Руда. Ген. Каледин спешивает два головных эскадрона Ахтырцев. Где перебежками, а на открытых местах и ползком, Ахтырцы занимают позицию к юго-западу от опушки леса, что северо-западнее от села Руда. Как только Ахтарские эскадроны заняли позицию и открыли беглый огонь, австрийцы начали уходить на север в лес. Этим Ахтырцы предупредили намечавшийся обход 45-го Азовского пех(отного) полка, который вёл упорный бой этом лесу с превосходными силами австрийской пехоты.

Левофланговые роты 45-го Азовского полка под натиском сильнейшего противника начали отступать, открывая дорогу на переправу через Гнилую Липу и дорогу на Рогатин, что дало бы возможность мадьярской пехоте выйти в тыл всей 12-й пех(отной) дивизии. Ген(ерал) Каледин учитывает это опасное положение для 12-й пех(отной) дивизии, бросает свою дивизию в пешем строю в направление, откуда шла отступающая пехота. Цепи Стародубовцев, Белгородцев и Ахтырцев спешно втягиваются в лес. Удручающее впечатление производят отступающие пехотинцы: оборванные по кустам гимнастерки с болтающимися погонами, с расстегнутыми пустыми подсумками, при каждом разрыве шрапнели прижимающиеся к деревьям, с сумрачными лицами, опираясь на винтовку, брели между деревьями. Но несмотря на ужасную картину отступающей пехоты и лес, наступление 12-й кавалерийской дивизии шло в удивительном для такой обстановке порядке: под сильным огнём как с фронта, так и с флангов, цепи 12-й кавалерийской дивизии упорно двигаются вперед и завязывают лесной бой, когда не знаешь, кто перед тобой скрывается за деревом  ли кустом, свой или чужой.

Наши 4-я есаула Крюкова и 5-я есаула Седова батареи 2-го Донского артиллерийского дивизиона занимают позицию на западном склоне высоты 385 и своим метким огнём способствуют продвижению цепей 12-й кавалерийской дивизии. Лес и близость противника не дают возможности маневрировать, но всё же цепи 12-й кавалерийской дивизии вытесняют мадьярскую пехоту из леса и выходят на опушку. Противник, желая восстановить положение, предпринимает обход левого фланга 12-й кавалерийской дивизии. Но командир белгородских улан полковник Тусский и командир 3-го эскадрона Ахтырцев ротмистр Диамбеков с криком «ура» бросаются на них в атаку, а за ними и другие эскадроны Ахтырцев идут в атаку. Разгорается горячий рукопашный бой. Мадьяры отчаянно защищаются, притворясь мёртвыми, нападают сзади. Но вот с громким «ура» бегут Стародубовцы, но и к мадьярам подходят резервы. В этот тяжёлый момент боя генерал Каледин бросает свой последний резерв – 4-й эскадрон Ахтырцев, сказав: «Здесь мы все умрём, но ни шагу назад», — и пошёл за 4-м эскадроном Ахтырцев. Появление и смелая атака 4-го эскадрона Ахтырцев под командой шт.-ротмистра Панаева 2-го во фланг мадьярам решает бой – противник бежит. Наши артиллеристы-донцы беглым и метким огнём преследуют отступающего противника. Но к австро-венгерцам подходят свежие части, и весь остаток дня и целую ночь при свете ракет противник своими контратаками пытается сбить части 12-й кавалерийской дивизии. Но несмотря на большие потери, 12-я кавалерийская дивизия не только удерживает свои позиции и не дает противнику прорваться к переправе через Гнилую Липу у села Руда-Клещевка, но к утру сама переходит в наступление, угрожая обходом австрийской пехоте, наступающей на фронте 12-й пех(отной) дивизии, и австрийцы начали общее отступление по всему фронту.

В этом пешем бою при очень сложной и тяжёлой для 12-й кавалерийской дивизии обстановке дивизия достигает огромного успеха, вырвав у противника инициативу, которая после этого боя переходит в руки нашего командования. В бою под Рудой дивизия потеряла убитыми и ранеными 22 % офицеров и 35 % нижних чинов.

За этот бой Государь Император пожаловал ген. Каледину орден Св. Георгия 4-ой степени, а Георгиевское оружие полковнику Тусскому, ротмистру Чекатовскому и ротмистру Диамбекову.

18 августа 12-кавалерийская дивизия была сменена пехотой и отошла в район Фирлежув – Клещевка, откуда двинулась к Львову.

19 августа Стародубовский полк атакует станцию Хлебовице и захватывает поезд с боевыми и продуктовыми припасами. В атаке был убит командир 6-го эскадрона 12 драгунского Стародубовского полка.

20-го августа 2-й эскадрон Ахтырцев шт(аб)-рот(мистра) Волошинова атакует село Зубрже и берёт в плен около роты австрийской пехоты. В этот день ген. Каледин получил донесение о взятии Львова и он круто сворачивает свою дивизию к реке Щерек — Навария для параллельного преследования противника.

Направление дивизия имела к реке Щерек, т.е. к северо-востоку от дер. Навария. Головным разъездом шёл поручик Ахтырского полка Скачков. Поручик Скачков, опускаясь с разъездом по дороге к реке Щерек, был обстрелян с укрытой позиции противника, который подпустил разъезд почти вплотную. Разъезду удалось отскочить, потеряв одного гусара раненым. Получив донесение от поручика Скачкова, генерал Каледин, который находился в авангарде, высылает одну батарею 2-го Донского дивизиона, которая удачно обстреляла позицию противника, а посланные два эскадрона Ахтырцев в обход заставляют противника спешно отходить. Дивизия продолжает своё движение к дер(евне) Наварии. Но лишь голова авангарда поднялась на пригорок, как перед ней открылась картина: внизу, в лощине у самой дер. Навария находился большой бивак противника. Немедленно были вызваны 2 батареи 2-го Донского артиллерийского дивизиона, открывшие меткий беглый огонь по биваку противника. Наши батареи навели такую панику, что бивак противника стал расползаться, как муравьи, но вскоре из-за реки Навария противник открыл из многих батарей огонь по дивизии и под прикрытием своих батарей противник стал уходить за реку Навария и занял там позицию. Дивизии предстояло вести спешный бой, что не входило в задачу дивизии, и потому, оставя здесь заслон до подхода 48-й пехотной дивизии 24-го армейского корпуса, дивизия согласно задачи двинулась на юг.

22-го августа, сбив арьергард противника у Пустомыти-Острув, дивизия, преследуя противника, вышла в район Щержец. Здесь присоединилась и вошла в состав дивизии Туркестанская конно-горная батарея полковника Боголдина.

23 августа дивизия выступила к местечку Комарно, которое оказалось занятым сильными пехотными частями противника при трёх батареях. Дивизия вступила в бой, который продолжался до ночи. На ночь дивизия вернулась в Щержец.

24 августа дивизия возобновила бой у Комарно, но вскоре выяснилось, что дивизия находится перед очень сильной позицией противника, возможность обхода этой позиции была исключена по причине горной речки Верещица и другого малого притока Днестра с болотистыми берегами. Поэтому дивизия вновь возвращается в район Щержец.

25 августа противник перешёл в наступление. Дивизия сдерживала его на фронте Гуменец – Сроки — Фалькенштейн до подхода 48-й пехотной дивизии.

(Продолжение следует).