23-я Неделя

23-я Неделя: с 24-го по 30-ое марта 1891 года

24-го марта. Воскресение.

В 8 час(ов) переехали на китайский пассажирский пароход «Киянг-Куан», который тотчас же снялся с якоря и пошел в Кантон[1]. Со мной на нем же идет десант с музыкой по 20 чел(овек) при 3 офицерах с трех фрегатов. Каюты очень недурные; я помещен в капитанской каюте на носу. Было совсем свежее утро, и дул порядочный ветер; до самого устья Си-киянга[2] шли между скалистыми островами. Две миноноски с «Мономаха» и «Нахимова» конвоировали нас, но скоро отстали.

Сели завтракать при входе в реку; с обеих сторон раздался салют с фортов и батарей; проходя затем небольшой городок, приняли каких-то китайских чиновников и перевозчика с карточками вице-короля Кантонского: длинные бумажки красного цвета с каракулями посередине. К 3 ч(асам) оделись в полную форму, и десант построился на баке против моей каюты. У дверей в столовую поставили рослого матроса с «Нахимова» и моего Топорченко (матрос-денщик Цесаревича – А.Х.) – парными часовыми.

В 3 ½ подошли к Кантону и пристали к красивой пристани с тысячами китайцев, толпившихся на ней до самого края. Странное впечатление производило это море желтых лиц, одно, совершенно похожее на другое! От самой сходни был устроен длинный навес до какого-то дома. По сторонам стояли солдаты в желтых и красных мундирах, а когда показался паланкин вице-короля, половина из них села с ружьями на корточки, а другая пошла вперед. Торжественно принял вице-короля в столовой, говорил с ним чрез переводчика. Он старик с приветливым лицом и, по-видимому, старается, чтобы все нам было хорошо. С ним пришел еще le grand trésoriers (с фр. великий казначей, министр финансов –– А.Х.), не знаю, как перевести. Отпустив его с вице-королем, отошли немного дальше и повыше; бросили якорь в реке против европейского квартала. Удивительная масса джонок, тампунок (нрзб) и разных других лодок шныряют по реке. Я слышал, что здесь постоянно живет на воде 300.000 чел(овек).

Около 4 час(ов) съехали на берег и пошли, черт знает какими улицами, осматривать храмы Конфуция, которых несколько, все внутри общей ограды.

Тут же и монастырь с серыми монахами. Затем, чтобы дать себе понятие об устройстве и внутреннем быте китайцев, зашли прямо в дом известного богача. Пройдя через бесчисленное множество дворов, наконец, достигли порога его собственных апартаментов, где он угостил чаем, совершенно, как в Сиаме. У него громадное семейство, а вместе со всеми родственниками их набирается человек 500. Показав нам усыпальницу своих предков и простившись с ним, вернулись на наш «Киянг-Куан». Обедали в 7 ½; Джоржи[3] очень балагурил с Голицыным[4]; благодаря холоду выпили немного!

25-го марта. Понедельник.

Странное дело – проводить Благовещение[5] и день рождения милой Ксении[6] в Китае на якоре в реке. Между прочим, ей сегодня 16 лет; хоть замуж выдавай, ужас что такое!

В 12 час(ов) в полной парадной форме съехали на пристань, где наш сводный десант с музыкой построился под командой Кроуна[7] по обе стороны паланкинов. Для меня был нарочно выписанный из Пекина – желтый, императорского цвета. Вице-король ждал, сидя в паланкине, и, когда все мы разместились по своим, он предшествовал процессии. Она шла в след(ующем) порядке: впереди вице-короля много китайских солдат и чиновников, взвод наших матросов, я – имея у правого окна Топорченко, а у левого Нахим(овского) у(нтер)-оф(ицера), сзади второй взвод, потом Джоржи и, наконец, вся свита. Музыка, шедшая после китайских солдат, перед 1-м взводом, играла все время марши для пущего балагана. Так двигались мы по узким, грязным и вонючим улицам до одного поворота, в котором мой паланкин форменно застрял, чтобы освободить его, китайцы-носильщики и матросы употребили ровно 5 минут.

После прогулки в 20 минут, наконец, донесли нас до порога дома, в кот(ором) нас принял вице-король. Когда доложили, что завтрак готов, то мы, пройдя еще несколькими закоулками и мостиками, пришли в столовую, где был накрыт стол с красною скатерью.

Наша музыка разместилась на дворике; турецкий барабан смущал слегка вице-короля: он даже встал из-за стола и отправился смотреть.

Кормили нас наполовину европейскими, наполовину китайскими блюдами; одна пакость была ужасная – плавник акулы, разумеется, никто из нас не дотронулся до нее. К китайским блюдам нам раздали палочки, которыми я скоро выучился действовать. Под конец, вице-король провозгласил тост скромным голосом, держа рюмку обеими руками против своего лица; я через переводчика ответил ему. Затем он то же самое сказал Джоржи.

Покурив немного, двинулись обратно в том же порядке, но другими улицами. Простились с вице-королем на пристани, и в 4 ч(аса) были на своем пароходе. После обеда играли в лу[8]; как всегда, я продул 140 долларов.

26-го марта. Вторник.

В 9 час(ов) после англ(ийского) breakfast (с англ., завтрак – А.Х.) отправились в город за покупками. Заходил в пять лучших китайских магазинов и накупил массу вещей: материи, фарфора и мебели. Это слегка напомнило мне Дэли. Возил нас по лавкам французский консул – подлинный молодчина, у которого затем мы завтракали. Его жена англо-индиянка нам каждому отдельно гадала по рукам, много смеялись, когда она предсказывала разные блага Ухтомскому[9]. Вернувшись на пароход, усиленно стал доканчивать письма, т.к. фельдъегерь отправился в 5 ч(асов) в Гонконг. После обеда пошли в японский цирк, где занятно провели вечер. Я послал за 30-ю матросами из моего десанта, и они очень позабавились. Оркестр, состоявший из 4-х человек, врал все время с большим убеждением.

Публика состояла из европейцев – мужчин и дам Кантона; болваны англичане сидели во фраках, хотя представление и давалось в палатке.

Вернулись на «Киянг-Куан» в 11 ½, разговаривая о возможности ночного нападения пиратов.

27-го марта. Среда.

В 8 час(ов) снялись с якоря и ушли из Кантона обратно в Гонконг. В 9 ½ съехали с парохода в Вампон (район Гонкога – А.Х.) осмотреть морское училище. Из судов видели всего 5 миноносцев в гавани. Здание училища большое и новое, посередине оно наполнено массой симметрично расположенных дворов. Здешний Арсеньев[10] принял меня в двух приемных: сначала в официальной, или вице-королевской, а затем в своей квартире – и в обеих угостил чаем. На дворе мне показали фронтовое учение полуроты морских кадет, а потом то же самое взвода сухопутного отделения училища. Первые обучаются англичанами, у них и команды, и сигналы английские; да все выходило похуже, чем у последних, у которых немецкие инструктора.

Впечатление от этой картины получилось забавное и комичное. После недолгой закуски у нач(альника) училища вернулись на пароход и пошли дальше. В 5 ½ бросили якорь в Гонконге при чудной картине салюта со всех судов, стоящих на рейде, освещенном заходящим солнцем. Чуть-чуть-чуть не потопили трех китайцев с их шлюпкой при постановке на бочку; их скоро вытащили подоспевшие паровые катера. Назимов[11] пришел за мной с моим катером и перед спуском флага мы были уже на своем родном «Память Азова». Узнал, что вчера околел второй маленький слон, такая жалость! После обеда играл, по обыкновению, в домино.

28-го марта. Четверг.

Спал великолепно – просто с наслаждением ложишься в постель. Утром явился № 11-й фельдъегерь с дорогими письмами из дому, которые должны были получить в Шанхае. В 12 ¼ съехали на берег и пошли к жел(езной) дороге, подымающейся на гору, сели в вагон и поехали наверх. Она устроена на канате, когда один вагон спускается, другой в это время подымается; посреди горы они расходятся по двойному пути. Наверху устроена паровая машина с колесом, чрез которое и проходит общий канат. Доехали до Peak Hotel в 10 минут; странно выглядели дома на склоне горы, они казались наклоненными вперед. Отлично позавтракали там на балконе гостиницы на высоте 1300 фут(ов), наслаждаясь погодой и чудесным видом на рейд со всеми судами и красивыми окрестностями Гонконга. Спустившись по жел(езной) дор(оге), отправились шляться по магазинам и лавкам; опять разорился и больше всего в магаз(ине) «Кун и К°» насчет японских вещей. Бродили по городу до 5 час(ов), когда мы вернулись на фрегат. Наши матросы здорово погуляли сегодня; один вернулся даже с разодранным ухом. Обедали у меня командиры и старшие офицеры трех фрегатов; играла Нахимовская музыка. Вечер провел в кают-компании. Сегодня из Пирея вернулся к нам д-р (доктор) Попов[12].

29-го марта. Пятница.

В 10 ½ съехали вчетвером на берег: Джоржи, Волков[13], Ухтомский и я и отправились в джанрикшах к скаковому полю. Скачки расположены в красивой долине и напоминают круг Darrawella на Цейлоне, только, разумеется, в большем виде. Осмотрев английское военное кладбище, отлично содержанное, вернулись в гор(од). Замечательно бегут эти несчастные кули, впрочем, почти все кончают чахоткой или водянкою в ногах.

Заехали в книжный магазин, где я купил фотографии и несколько полезных книг и изданий. Немного опоздали к завтраку с нашими двумя дипломатами, консулом и полковником Путятой[14]. В 2 ½ снова съехал на берег, в паланкинах нас живо доставили в Government House, где я простился с любезным губ(ернатором) и его женой. Ее я благодарил за присланное свежее масло, молоко и сливки на фрегат.

В 5 ½ снялись с якоря; опять при салюте прошли сквозь линию английских судов. За поворотом в узкость скрылся живописный Гонконг, стоянка в котором мне очень понравилась. Море было совершенно тихое, но была мгла, и все время проходило множество джонок. Кроме «Мономаха» и «Нахимова», меня конвоируют два китайских крейсера. Вечером снова составилась наша старая партия в домино (доминиканцы, по выражению д-ра (доктора) Попова).

30-го марта. Суббота.

День прошел спокойно; шли Формозским проливом[15] (сноска) при мертвом штиле. Китайские крейсера держались отлично; с утра они пошли в кильватер «Нахимову». Все пять судов были в одной колонне. Встретили всего один пароход.

Комментарии:

В дни 23-й недели восточного путешествия Цесаревича происходит череда официальных встреч и церемоний в Гонконге и Кантоне. На фоне сложной внутриполитической обстановки и международного положения Китая любая деталь, не имеющая значения на современный взгляд, в тогдашнем отношении местных властей к Наследнику Русского Престола имела чрезвычайно важное значение. Некоторые нюансы визита Цесаревича в Китай приоткрываются в донесении российского консула в Тяньцзине И.В. Падерина. Сама эта записка представителя Российского Императорского министерства иностранных дел – прекрасный образчик международной аналитики. Ее автор, Иннокентий Васильевич Падерин (?-1893), – выпускник Факультета восточных языков 1870 г., известный ученый и дипломат; разработал устав Кульджинской школы переводчиков и был ее первым начальником. Служил консулом в Кульдже (1882-1885), Тяньцзине (1885-1892), Чугучаке (с 1892 г.).

Статский Советник И.В. Падерин, консул в Тяньцзине, отправляет 13-го мая 1891 года за № 157 донесение в Санкт-Петербург, в котором, в частности, сообщает:

«Получив в январе месяце уведомление о предстоящем прибытии в Китай Государя Наследника Цесаревича и о предполагаемом посещении Его Императорским Высочеством Чифу, Консул наш в Тяньцзине, желая определить совместно с китайскими властями условия приема Его Высочества, отправился к Чжилийскому Генерал-Губернатору, Канцлеру Ли-хун-чжану, которому Богдоханом было поручено встретить в Чифу Августейшего Путешественника.

Генерал-Губернатор сказал нашему Консулу, что он считает за величайшую честь быть искренним и почтительным хозяином в Чифу, и, выразив сожаление, что порт этот представляет мало достопримечательностей, прибавил, что он постарается сделать все от него зависящее, чтобы посещение Наследником Цесаревичем Чифу оставило в Его Высочестве приятные воспоминания. Затем Ли-хун-чжан заявил Статскому Советнику Падерину, что он пошлет два китайских военных судна в Гонг-Конг для встречи и сопровождения Наследника Цесаревича во время плавания Его Высочества в китайских водах. Однако, на заявление нашего Консула, что Его Высочеству подобает пользоваться желтыми носилками, Генерал-Губернатор ответил, что он сомневается в возможности сделать это, ибо по китайским законам право употреблять носилки желтого (Императорского) цвета принадлежит исключительно Богдохану (из записи в Дневнике Цесаревича от 25 марта 1891 года становится ясно, что китайцы предоставили Августейшему путешественнику желтые императорские носилки – А.Х.).

Узнав, что посещение Его Высочеством Чифу отменено, Ли-хун-чжан выразил крайнее сожаление, что он не удостоится чести быть представленным Наследнику Российского Престола, и просил довести об этом до сведения Государя Наследника Цесаревича, проезжавшего в это время чрез Тяньцзин в Гонг-Конг на встречу Его Высочеству Военного Агента нашего в Китае Полковника Путяту.

В виду того, что Канцлер Ли-хун-чжан занимает первенствующее положение среди китайских сановников и пользуется громадным авторитетом, Статский Советник Падерин обратился к нему с просьбою сообщить, приняты ли в Кантоне меры к охранению безопасности Наследника Цесаревича во время пребывания там Его Высочества, и уведомить, насколько верны слухи о появлении в Кантоне холеры. Канцлер ответил, что случаи холеры, вообще, довольно обыкновенны в многолюдных китайских городах, но в данное время они не имеют характера эпидемии; кроме того Ли-хун-чжан присовокупил, что им отправлена телеграмма к его старшему брату – Кантонскому Генерал-Губернатору с просьбой озаботиться наилучшим устройством встречи Государя Наследника Цесаревича».

Печатается по: Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф. 143. Китайский стол. Оп. 491. Д. 104. Лл. 155-157.

Примечания: 

[1] Кантон (Гуанчжоу) – город в Южном Китае, столица провинции Гуандун, один из 24 исторических городов Китая с более чем 2000-летней историей. До 1840 года Гуанчжоу был единственным портом Китая, открытым для европейских торговых судов. Во время войн европейских держав с Китаем, повлекших за собою открытие для европейской торговли портов последнего, Кантон несколько раз подвергался нападениям.

[2] Си-киянга (Сицзян, буквально: «западная река») — западный приток реки Чжуцзян (Жемчужной реки), расположенной в южном Китае. Большая часть реки судоходна, что позволяет наладить транспортное сообщение между прибрежными городами и поселениями внутри материка. Как правило, весь бассейн реки Сицзян объединяют в название «Жемчужная река». Очень часто реку Сицзян рассматривают вместе с её истоками, считая их разными названиями одной и той же реки (в этом случае её длина получается 2197 км).

[3] Георг, принц Греческий и Датский (Джоржи) (1869-1957) – член греческой королевской семьи. Второй сын короля Греции Георга I. В молодости играл достаточно важную политическую и социальную роль в Греции. Прошёл курс обучения во флоте Дании и России, активно участвовал в организации Олимпийских игр в Афинах в 1896 году. В 1898-1906 гг. был правителем автономного острова Крит. Вплоть до смерти был официальным представителем Греции во Франции.

[4] Голицын А.А. – князь, мичман фрегата «Память Азова» во время путешествия Цесаревича.

[5] Благовещение Пресвятой Богородицы – один из двунадесятых праздников в Православной Церкви, отмечаемый 25 марта (7 апреля) в память о «благой вести», принесённой в этот день архангелом Гавриилом Деве Марии о рождении у Нее Сына Иисуса Христа.

[6] Ксения Александровна (1875-1960) – Великая Княгиня, дочь Императора Александра III, сестра Наследника Цесаревича Николая Александровича, будущего императора Николая II. Во время восточного путешествия Брата Ксения Александровна была «без ума» от высокого, стройного брюнета Сандро, Великого Князя Александра Михайловича, считая его лучше всех на свете. Свою любовь она хранила в тайне, поведав о ней лишь старшему Брату, Наследнику Цесаревичу Николаю, другу Сандро. Впоследствии в 1894 году Великая Княгиня Ксения Александровна вышла замуж за Великого Князя Александра Михайловича.

[7] Кроун Николай Александрович (1858-1904) — капитан 2-го ранга, дворянин, православный, выпускник морского училища 1878 г. Во время путешествия Цесаревича лейтенант на фрегате «Память Азова», флаг-офицер при адмирале В.Г. Басаргине. Геройски погиб в Русско-японскую войну. Басаргин Владимир Григорьевич (1838-1893) – выходец из дворянского рода Басаргиных, известного с XVI века; флаг-капитан Его Императорского Величества, контр-адмирал, впоследствии генерал-адъютант. Выдающийся географ, исследователь залива Петра Великого (Владивосток) и Русской Америки. Преподаватель Наследника Цесаревича Николая Александровича по курсу военно-морского дела. В 1890-1891 гг. — флагман отдельного отряда кораблей, сопровождавших Цесаревича в плавании от Триеста на Дальний Восток. Из Владивостока сопровождал Наследника через Сибирь и центральную Россию в Санкт-Петербург.

[8] Лу – карточная игра для трех и более участников.

[9] Ухтомский Эспер Эсперович (1861-1921) – князь, русский дипломат, ориенталист, публицист, поэт, переводчик. Выходец из рода князей Ухтомских, который как отрасль князей Белозерских восходил к Дому Рюриковичей. Окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета в 1880 году. Поступил на службу в Министерство иностранных дел, в департамент духовных дел иностранных исповеданий. С 1886 по 1890 гг. был несколько раз командирован в Монголию, Китай, Забайкалье для изучения быта и культуры буддистов-инородцев. В 1890-1891 годах сопровождал Цесаревича в его путешествии на Восток. Свои путевые впечатления и наблюдения описал в книге «Путешествие Государя Императора Николая II на Восток (в 1890—1891)».

[10] Арсеньев Дмитрий Сергеевич (1832-1915) — русский адмирал (1901), участник Среднеазиатский походов, в 1882-1896 гг. директор Морского кадетского корпуса в Санкт-Петербурге.

[11] Назимов Павел Николаевич (1829-1902) — русский мореплаватель, адмирал, кругосветный путешественник, исследователь Тихого океана. Из дворян Псковской губернии. Сын вице-адмирала Н.Н. Назимова (1789—1854). В 1847 году окончил Морской корпус. Офицер Гвардейского экипажа. В 1889—1891 годах в чине вице-адмирала (1889) служил флагманом, начальником эскадры в Тихом океане. 19 февраля 1891 года встретил Цесаревича на крейсере «Адмирал Нахимов» в Сингапуре, сменив В.Г. Басаргина на посту командира эскадры.

[12] Попов Вл. – старший врач фрегата «Память Азова», Статский Советник. Вероятно, сопровождал Великого Князя Георгия Александровича, прервавшего путешествие вследствие начавшейся болезни, на обратном пути из Бомбея в Пирей на крейсере «Адмирал Корнилов», а затем нагнал экспедицию в Китае.

[13] Волков Евгений Николаевич (1864—1933) — выходец из псковского дворянского рода Волковых. Отец — Николай Степанович Волков (1810—1869), псковский губернский предводитель дворянства, Мать — Елизавета Евгеньевна (1840—?) — дочь генерал-майора Е.П. Самсонова, стояла у истоков «Майского союза» (1898 г.), одного из первых в России экологических обществ.

В 1882 году окончил Николаевский кадетский корпус, а в 1884 году завершил обучение в Николаевском кавалерийском училище. Службу начал в Кавалергардском полку, а спустя некоторое время продолжил в Лейб-гвардии Гусарском полку. Наследник Цесаревич Николай Александрович по программе своего военного образования два летних сезона проходил службу командиром эскадрона Лейб-гвардии Гусарского полка, которым до него командовал Е.Н. Волков. Наследник Цесаревич пригласил Волкова сопровождать его в путешествии на Восток в 1890-91 годах.

В дальнейшем генерал-лейтенант Императорской армии (1913), губернатор Черноморской губернии (1901—1904), первый в истории градоначальник Москвы (1905), губернатор Таврической губернии (1905—1906). Участник Белого движения в составе Вооруженных сил Юга России. Эмигрировал. Скончался в Ницце (Франция) в 1933 году.

[14] Путята Дмитрий Васильевич (1855-1915) — русский военачальник, генерал-лейтенант, Амурский военный губернатор. С 1886 года российский военный агент в Китае в чине полковника Генерального штаба. Вахович Александр Степанович (1858–1904), дипломат; окончил Санкт-Петербургский университет в 1882 г.; в 1882–1904 гг. — на службе в МИД; драгоман (переводчик с китайского яз.) при российской Императорской миссии в Пекине в 1891 г.; и Покотилов Дмитрий Дмитриевич (1865—1908) — русский дипломат и предприниматель, посол в Китае. Драгоман (переводчик с китайского яз.) при российской Императорской миссии в Пекине в 1891 г. Скончался в Пекине 23 февраля 1908 г. Автор исторических, политических и экономических трудов о Дальнем Востоке. Михельсен (Михальсен) Стеф(ан) – российский (нештатный) консул в Гонконге во время визита Цесаревича.

[15] Формозский (Тайваньский) пролив – пролив между восточным берегом материка Азия и островом Тайвань соединяет Южно-Китайское и Восточно-Китайское моря. Длина пролива составляет около 400 км, ширина — 130-380 км. Материковый берег пролива изрезан заливами с множеством островов, с тайваньской стороны берег ровный.