21-я Неделя

21-я Неделя: с 10-го по 16-ое марта 1891 года

10-го марта. Воскресение.

В 8 ½ час(ов) отправились на пристань, сели в королевскую гондолу и переправились на яхту. Пошли также вверх реки в Bang Pa In[1], где король нас встретил в саду. Пришли туда после 5-часового перехода. Масса разных красивых павильонов и построек.

Я помещен в собственном дворце короля, а он сам с королевой живёт покамест в китайском дворце; свита также разбросана по четыре чел(овека) в здании. Все удивительно симпатично устроены, а главное – хозяева такие милые люди. Отдыхали от пути и жары; сидел у Джорджи[2] во время сильнейшего шквала с грозой. При этом повалило около 1000 китайских фонарей с деревьев. В 5 ч(асов) пошли с королём в павильон его отца, откуда смотрели на поднесение местными жителями разных птиц, животных, всяких плодов земных и производств страны; вся эта толпа на коленях приносила мне в дар эти предметы и затем, скрестив руки, отползала назад. Меня очень тронуло их внимание! С пристани смотрели на гонку всякого рода лодок, где гребли короткими веслами; затем маленькие дети выкидывали очень ловкие штуки на узеньких байдарках стоя и часто кувыркались в реку. Познакомились с тремя малолетними сыновьями короля – совсем миленькие мальчики!

В 7 ½ обедали у короля в его китайском дворце; он показывал и хвастался хорошей коллекцией китайского фарфора. После обеда он окончательно перещеголял нашего старого друга Хедива, подарив мне два прекрасных клыка слона, две сиамские сабли и малайский кинжал в ножнах чистого червонного золота, сиамские подсвечники, чайный сервиз и два портрета, свой и королевы. Я был совершенно придавлен его вниманием и не мог найти достаточно выражений, чтобы поблагодарить его как следует! Затем мы отправились на его небольших лодках по прудам слушать сиамскую серенаду при лунном свете. Переезжали от одной лодки к другой, где пели свои песни подданные короля; музыка безостановочно валяла его гимн и наш, какофония настоящая. Прохладившись в плавучем домике против нашего и простившись с королём и его братьями, вернулись к себе; лёг в 11 ½ ч(аса).

11-го марта. Понедельник.

В 8 час(ов) отправились вместе с королём и всей свитой на паровых катерах дальше по реке к прежней столице Сиама – Аюдия[3] в полутора часах ходу от Банг — Па — Ина. Тут же у самой реки был устроен слоновый загон – своего рода краал, в котором находилось 287 слонов. Такой картины, конечно, никто из нас не видал. Внутри каменной ограды сделан забор из крепких свай, и тут ходила эта живая масса, пускавшая облака пыли в воздух. В одном углу были устроены выпускные ворота с ходячими сваями, в которых запирали и ловили так(им) образ(ом) слонов. Мы смотрели на эту ловлю из павильона-палатки, прелестно и удобно устроенной. В ней были накрыты два стола для завтрака; народу было очень много, в том числе наши офицеры. Удивительно, как Сиамский двор справлялся со всем этим! Забавно было, когда выпустили всю ораву, как она протискивалась с рычанием чрез ворота, где только один мог помещаться, и затем как она отправилась на водопой в реку. Самого большого с клыками хотели поймать в воротах, но он пролез кое-как и остался снаружи со стадом. Странно, что они спокойно шли под конвоем всего 12 ручных слонов от реки к загону и обратно; один молодой пошел в деревню, немедленно снес целый дом, но, впрочем, вернулся к стаду по реке. Жара была сильная, и пить хотелось страшно, но я воздерживался, благо что живот поправился.

К 5 ½ были дома. Во время чая на террасе человек свалился с дерева, но ушибся легко. Обедали у себя запросто, была дюжина сиамцев. Вечером в красиво освещенном саду происходила moonlight party (с англ., вечеринка под луной – А.Х.): играло два хора муз(ыки), проходила процессия с факелами и фонарями, и мы, гуляя с королём, переходили от одного киоска к другому, а в них сидели сиамские девушки, говорившие по-английски, и предлагали нам питие, мороженое и папиросы. Праздник продолжался до 12 час(ов).

12-го марта. Вторник.

В 9 час(ов) отправились, как вчера, на паровых катерах в Аюдия, где происходило продолжение ловли слонов.

Начали с большого клыкофона, которого заперли в воротах; там он просидел, пока мы завтракали. Когда его выпустили с крепкими концами на задних ногах, он бросился на ближайшего ручного слона и чуть-чуть его не повалил. Потом его привязали, и он успокоился. В это же время стали ловить из стада маленьких слонов, поймали четырёх: двух король подарил мне, чтобы взять с собой на «Азов», а двух пошлют в Россию прямо. Вообще день был интересный! Вернулись в Банг-Па-Ин в 5 ½ ч(асов). Обедали с королём, после чего слушали игру туземного хора брата короля – ужасная, в сущности, музыка. К счастью, концерт долго не продолжался, и мы пришли к себе в 11ч(асов).

13-го марта. Среда.

С постели прямо надел полную гусарскую форму. Около 8 ч(асов) все в сборе пошли к королю и простились с королевой. Снявшись у нашего дома группой с Сиамским царствующим Домом, отправились на паров(ых) катерах на яхту «Apollo». На ней расстались с нашим любезным и бесконечно радушным хозяином и его семьей; он был трогательно грустен при прощании; он выразил желание послать с орденом для Папа своего брата Дамронга в августе в Петербург. Опять изнемогал от жары; до устья реки было 8 ч(асов) ходу, прошли Бангкок в час дня с салютом с сиамских судов. После завтрака поспал, играл в шашки с Басаргиным[4] и Кочубеем[5]; пили чай при выходе в море. На рейде было тихо; на «Азове» грузили слонов, птиц, кошек и обезьян, что продолжалось до 8 ч(асов).

Оба принца, сопровождавшие нас, пили у меня чай, осматривали фрегат и уехали на свою яхту. Обедали в 8 ч(асов) и тогда же снялись с якоря, построившись в кильватерную колонну. Сиам оставил во мне самое приятное воспоминание; по-моему, это самая интересная и симпатичная страна, которую мы до сих пор посетили!

14-го марта. Четверг.

Утром был туман, из-за чего пришлось уменьшить ход, пока не разъяснилось. К этому времени суда перестроились в колонну фронта. Ходил смотреть свой зверинец, число животных доходит до 90! Выводка слонов была удачная; они покорно шли с матросом, изредка рыча. Жара была невозможная, положительно тропики стали нестерпимы, – к счастью, мы через неделю из них выходим. Погода стояла хорошая, ветер дул слабый навстречу.

Вечер провёл в кают-ком(пани) за старой игрой в домино.

15-го марта. Пятница.

Ничего особенного не было. После захода солнца ходил по зверинцу.

16-го марта. Суббота.

В 10 час(ов) подошли к мысу St. Jacques[6], где застали «Корейца» и «Lutin». Остров скалистый, напоминает Аден[7]. В час дня после завтрака снялись с якоря и пошли вверх по Камбодже с «Владимир(ом) Мономахом». «Адм(ирал) Нахимов» остался там ожидать нашего обратного прихода. Река громадной глубины, но на баре[8] всего 30 фут(ов), почему Назимов[9] не решился взять его с собой в Сайгон. Фарватер очень извилистый, берега низкие, так что весьма странное чувство было смотреть с «Азова» почти вплотную на рисовые поля. В 5 ч(асов) прошли мимо Сайгона[10] вдоль линии французских военных судов при оглушительном салюте.

Отдав левый якорь и приткнувшись тараном в берег, нас повернуло течением, и через ¼ часа мы ошвартовались у угольных барок. Познакомившись с генерал-губернатором (генерал-губернатор французского Индокитая Ж-Ж. Пике – А.Х.) и адмиралом (контр-адмирал Бенар, командующий французской эскадрой в Сайгоне – А.Х.), съехал на берег при громе салюта и ура! при спуске моего флага. Французы устроили прекрасную встречу, и, разумеется, дело не обошлось без криков «vive le Czаr» (с франц. Да здравствует Царь – А.Х.) и «vive la Russie» (с франц. Да здравствует Россия – А.Х.)! Приехали в ген(ерал)-губ(ернаторский) дворец. Были встречены его женой, больной полудохлой женщиной.

Комнаты нам отвели хорошие наверху, где продувало изрядно; вообще в Сайгоне мне казалось гораздо свежее, чем в Сиаме или на Яве.

Обедали в 7 ½, было 50 чел(овек) приглашенных, всего две дамы и, к счастью, всего два тоста. Затем с балкона смотрели на зарю, собственно факельное шествие с ужасным треском разрывавшихся петард! После этого отправились в театр, где давали хорошенькую оперетку «Girofle-Girofla»[11]. Приятно после Каира вновь услышать европейскую музыку и французскую болтовню. Труппа нарочно осталась для нас еще день и завтра возвращается на месажри (с фр., в данном случае почтовый пароход – А.Х.) во Францию. Спектакль окончился в час ночи, и нас ещё повезли в китайский театр, скука и дурачество ужасные. Только в 2 ч(аса) удалось вернуться к себе и усталыми лечь спать.

Комментарии:

На 21-ую неделю восточного путешествия Цесаревича приходится уход русской эскадры из Бангкока – столицы гостеприимного Королевства Сиам и начало визита во французский Индокитай – провинцию Кохинхина с ее главным городом Сайгоном, который путешественники девятнадцатого века называют «миниатюрным Парижем». Князь Э.Э. Ухтомский, участник экспедиции и ее летописец, следующим образом сообщает историю освоения европейцами этих мест:

«Кохинхина открыта португальцем Андрада в 1516 г. Столетием позже миссионер Carvalho, того же происхождения, впервые начал здесь распространять христианство, преимущественно влияя на приезжавших сюда японских купцев и рабочих: как раз в ту пору «страна восходящаго солнца» изгнала католических проповедников и жестоко расправлялась с их последователями. Враждовавшие друг с другом европейцы-колонизаторы поочередно пытались завязать сношения с цветущими областями, лежащими между Аннамом (собственно «успокоенным югом» с пекинской точки зрения) и жаждавшим расширенной сферы влияния Сиамом. Наиболее успешно воздействовали, однако, на них из королевского Парижа и, не нагрянь революция, эти связи наверно дали бы блестящий результат еще в ХѴІП в. События в Европе только отсрочили неминуемое: Сайгон стал французским с 1859 г., когда Наполеон III в союзе с испанским правительством приказал учинить нечто вроде крестового похода на языческий Индо-Китай, где под «желтым» аннамским знаменем «детей небесного царя» (как себя величали аннамиты) по временам очень плохо жилось туземным христианам. Борьба велась далеко не без значительных жертв: в виду храбрости и стойкости местных войск, оборонявшихся к тому же позади укреплений, возведенных десятки лет назад приглашенными сюда на службу инженерами-французами. Победив сообща с Испанией, Франция предложила последней покинуть Кохинхину, мотивируя свое требование тем, что союзникам впереди улыбаются «Слава» и «Тонкин». Первого бедные испанцы и так уже достигли, а тратиться на дальнейшие сложные экспедиции они, очевидно, не были в силах. В Париже пока не в достаточной мере сознают, что за приобретение для него представляют индо-китайские земли. Есть даже немало голосов, осуждающих колониальную политику правительства. Между тем, французы могли бы при желании, — будь у них  прозорливее государственные деятели, — играть гораздо большую роль в Тихом океане и вообще в полуденной Азии, чем на долю великого народа выпадало до сих пор. Уже в 1682 г. его энергичные сыны указывали на экономическое и стратегическое значение Малакского пролива, близь нынешнего Сингапура, — до которого англичане додумались лишь в наш век, — но никто не взялся осуществить эту блестящую идею. Вместо того, чтобы праздно возить сиамское посольство 1686 г. по всей Франции (до Фландрии включительно) и заставлять его любезничать с придворными дамами, надо было вникнуть в характер возможных и желательных отношений к Азии и войдти в настоящую дружбу с тамошними народами. Этого не сумели сделать. Полезную «Compagnie des Indes» (с фр. индийскую кампанию – А.Х.) погубили. Целым рядом ошибок вынудили тогда же народ на Менаме напасть на посланный туда для почетной оккупации Бангкока французский отряд. В результате, командированный при Наполеоне III в Сиам искусный дипломат Монтиньи получил от англичан «рекомендательное письмо» к королю Монгкуту!»

(Ухтомский Э.Э. Путешествие Государя Императора Николая II на Восток. В 1890-1891. СПб. 1895. Т. II. Ч. IV. С. 104-106).

В 1887 г. французское правительство из завоеванных стран Индокитая создало так называемый Индокитайский союз. Правительство союза возглавлял подчиненный министру колоний Франции генерал-губернатор, имевший широкие административные полномочия. Все пять членов Индокитайского союза сохраняли свои собственные административные системы и местные правительства. Прямое правление французских чиновников было организовано только в Кохинхине, имевшей статус колонии, а не протектората. Губернатору Кохинхина, подчинявшемуся генерал-губернатору, помогал Колониальный совет, состоявших из французов и 12 местных жителей. В отличие от других участников союза, Кохинхина имела своего представителя в палате депутатов Франции.

Судопроизводство в Кохинхине производили французские магистраты. Под их юрисдикцией находились как европейцы, так и местные жители. В протекторатах дела туземцев рассматривались собственными органами юстиции, а дела иностранцев — французскими судами. Апелляции подавались в суды высшей инстанции в Сайгоне и Ханое, состоявшие из французских юристов, которым при разборе дел туземцев ассистировали местные чиновники, как пишет современный автор (Широкорад А.Б. Короткий век блистательной империи. «Вече», 2012. – 258 с.).

Примечания:

[1] Bang Pa In (Банг — Па – Ин) – летний дворец нескольких поколений королей Таиланда – прекрасное, живописное место на берегах реки Чаупхрая (Chao Phraya) с большим количеством ландшафтных садов и дворцов различных стилей. Находится в 60-ти км из Бангкока.

[2] Георг, принц Греческий и Датский (Джоржи) (1869-1957) – член греческой королевской семьи. Второй сын короля Греции Георга I. В молодости играл достаточно важную политическую и социальную роль в Греции. Прошёл курс обучения во флоте Дании и России, активно участвовал в организации Олимпийских игр в Афинах в 1896 году. В 1898-1906 гг. был правителем автономного острова Крит. Вплоть до смерти был официальным представителем Греции во Франции.

[3] Аюдия (Аюттайя) — древнейшая столица Сиамского Королевства. Аюттайя была основана в 1350 г. королем Раматхибоди I, как столица Сиама. Аюттайю называют городом “тысячи” храмов. Самым известным на сегодня храмом Аюттайи стал Ват Махатхат. Это королевский монастырь, уже в разрушенном виде прославившийся благодаря каменной голове Будды.

[4] Басаргин Владимир Григорьевич (1838-1893) – выходец из дворянского рода Басаргиных, известного с XVI века; флаг-капитан Его Императорского Величества, контр-адмирал, впоследствии генерал-адъютант. Выдающийся географ, исследователь залива Петра Великого (Владивосток) и Русской Америки. Преподаватель Наследника Цесаревича Николая Александровича по курсу военно-морского дела. В 1890-1891 гг. — флагман отдельного отряда кораблей, сопровождавших Цесаревича в плавании от Триеста на Дальний Восток. Из Владивостока сопровождал Наследника через Сибирь и центральную Россию в Санкт-Петербург.

[5] Кочубей Виктор Сергеевич, князь (1860-1923) — сын Полтавского губ. предводителя дворянства князя С.В. Кочубея, внук министра внутр. дел, гос. канцлера Российской Империи князя В.П. Кочубея (1768-1834), генерал-лейтенант. Получил домашнее образование и военное по экзамену в Михайловском артиллерийском училище. Во время восточного путешествия штаб-ротмистр В.С. Кочубей входил в Свиту Его Высочества Николая Александровича.

[6] St. Jacques – мыс в восточной части дельты Меконга, хорошо различимый с моря, еще в начале XVI в. приметили португальские моряки, совершавшие плавания из Малакки в Макао. Тогда же этот природный ориентир, помогавший проложить правильный курс, получил имя святого апостола Иакова — покровителя странников и мореходов, высоко почитаемого народами Пиренейского полуострова. Вьетнамские рыбаки, укрывавшиеся от непогоды к северу от мыса, прозвали его Вунгтау, что означает «Корабельная бухта». В начале XIX в. император Зя Лонг впервые оценил стратегическое значение мыса Св. Иакова, приказав построить здесь первые укрепления. Успешно справляясь с набегами жестоких малайских пиратов, эти небольшие форты в 1862 г. не смогли защитить юг страны от вторжения французов, переиначивших название мыса на свой лад — Кап де Сен-Жак (Cap de Saint-Jacques). Уже через год после образования колонии Французская Кохинхина на мысе появился первый маяк и лоцманская станция, указывавшие судам вход в устье реки Донгнай, ведущей к Сайгону. К началу 1890-х гг. Вунгтау был соединен со столицей Индокитая дорогой  и превратился в морской курорт, застроенный виллами высокопоставленных чиновников и коммерсантов.

[7] Аден – город на берегу Аденского залива, известен со времен Древней Греции. Город играл важную роль при химиаритах, абиссинцах и Сасанидах, был долгое время «первым рынком» всего Аравийского полуострова. Не раз переходил из рук в руки европейцев, турок и вождей местных арабских племен. В 1802 году султан Ахмед Абд-аль-Карим подписал с британцами договор, по которому Аден стал «открытым портом для всех товаров, поступающих на английских кораблях». В городе была учреждена фактория Ост-Индской компании. С 1809 года британские суда стали заходить в порт Аден регулярно.

В 1839 году англичане окончательно захватили Аден, используя его как перевалочную базу на морском пути в Индию. После того, как в 1869 году был открыт Суэцкий канал, роль города как порта резко возросла. В 1873 г. Турция была вынуждена признать Аден владением Великобритании. Среди пестрого городского населения ведущую роль играла еврейская община. Считается, что евреи начали селиться в Йемене до падения Первого Храма. Существуют древние свидетельства присутствия еврейской общины, начиная с III до Р.Х. до III по Р.Х., о чем пишет бытописатель путешествия на Восток Наследника Цесаревича князь Э.Э. Ухтомский (Ухтомский Э.Э. Путешествие на Восток Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича. 1890-1891. Т. 1. СПб., 1891. С. 241).

[8] бар – песчаная подводная отмель в устье реки, образовавшаяся в результате осаждения речных и морских наносов. Бар отгораживает устье реки от моря.

[9] Назимов Павел Николаевич (1829-1902) — русский мореплаватель, адмирал, кругосветный путешественник, исследователь Тихого океана. Из дворян Псковской губернии. Сын вице-адмирала Н.Н. Назимова (1789—1854). В 1847 году окончил Морской корпус. Офицер Гвардейского экипажа. В 1889—1891 годах в чине вице-адмирала (1889) служил флагманом, начальником эскадры в Тихом океане. 19 февраля 1891 года встретил Цесаревича на крейсере «Адмирал Нахимов» в Сингапуре, сменив В.Г. Басаргина на посту командира эскадры.

[10] Сайгон – (Saigon) главный город франц. колонии Кохинхины в Индокитае, на судоходной р. С., в 60 км от устья. Город основан в 1778. В 1859 во время войны с Вьетнамом (1858—62) французские войска сожгли С. Восстановлен в 1860 как французская крепость. С 1867 административный центр французской колонии Кохинхины (южной области Вьетнама). С 1887 по 1901 год — столица Французского Индокитая.

[11]«Жирофле-Жирофля»– комическая опера Ш. Лекока в трёх действиях. Либретто А. Ванлоо и Ж. Летерье. Первое представление состоялось 21 марта 1874 года в Брюсселе. Действие происходит в Испании в конце XIII века. В основе ее — старый сюжет о героине, вынужденной по ходу действия изображать двух различных персонажей. Композитор создает музыку в духе староитальянских фарсовых комедий. В ней много распевных песенок с обаятельной мелодией, все буффонные ситуации, которыми оперетта изобилует, обрисованы Лекоком юмористически, а развернутые финалы-ансамбли приближаются к оперным. Премьера оперетты состоялась в Брюсселе, после чего «Жирофле-Жирофля» с большим успехом прошла и в Париже.